— Конечно, — беспомощно выдала я, прикрывшись свободной рукой, — Макс, ну что ты? Зачем меня пугаешь?
— Я обещал, что не причиню тебе вреда, — отрезал он, поднимаясь на ноги и отворачиваясь к стене, — И ничего не сделал, чтобы ты сомневалась.
Я обхватила его за лодыжку чуть выше ботинка там. где виднелась полоска кожи и приподнялась из воды.
— Просто ты такой…
— Какой? — рявкнул он, повернувшись, и я отскочила на середину бассейна, — Вот ты опять меня боишься.
— Дурачок, я же голая, — скривилась я от горечи в его голосе, — Меня это как бы смущает.
— Да я же тебя переодевал, — он с облегчением хохотнул, без смущения рассматривая меня практически в упор.
— Пожалуйста… — слабо протестовала я.
Гортанно прорычав он рывками сбросил с себя одежду и шагнул в воду. Непроизвольно взвизгнув я отвернулась.
— Пожалуйста, — повторила едва слышно.
— Когда ты так говоришь, — горячо зашептал он в моё ухо, пробегая пальцами по вздрогнувшей спине, — я просто не могу удержаться. Хочется ещё услышать как ты просишь.
Слегка царапнув кожу за ухом зубами он прикусил её над бешенно бьющейся жилкой заставив меня замереть от предвкушения и страха. Невыносимо медленно он переместил ладони со спины на грудь и заставил меня нервно всхлипнуть, сдавив напрягшиеся соски выступающие над водой. Он подтолкнул меня к краю бассейна и прогнул в спине, заставляя опереться о бортик.
— Пожалуйста…
— Всё что ты захочешь, милая…
Его напряжённый член упёрся мне в поясницу и он со стоном резко развернул меня и подхватив под бёдра посадил на край бассейна. Я опешила, приповнив, что так же было у нас с Лимом. Именно это отрезвило меня заставив упереться в его грудь. Сжав колени и испуганно вскинув глаза я утонула в его пылающем взгляде.
— Макс, — прохрипела я, отрицательно качнув головой, — Не могу…
Он упёрся руками в камень по обе стороны от моего тела и, наклонившись, почти касаясь лбом моей груди, сделал несколько глубоких вдохов и шумных выдохов.
— Прости.
— Ника, ты ничего не должна, — немного резко проговорил он, — Но скажи только…
— Не хочу сравнивать тебя с другим, — перебив его я скрестила руки на груди, запоздало смущаясь, — С тобой должно быть иначе.
— Я тебе это припомню, — просипел он, огибая меня и выходя из воды, — Ты будешь просить, милая. Громко…
Он подхватил одежду и, на ходу одеваясь, вышел из купальни напоследок наклонившись ко мне.
— Знаю, что ты уже жалеешь…
Я соскользнула в бассейн, не смея сознаться, что внизу живота меня скрутила боль от неудовлетворённого желания.
— Ненавижу то, что ты прав, — пробормотала я, ныряя.
Выбравшись из воды я наскоро вытерлась полотенцем, натянула штаны и тунику. Войдя в комнату обнаружила за столом улыбающагося парня с коротким ёжиком волос. Он поднялся и развёл руки.
— Ёж! — взвизгнула я, кидаясь ему на шею.
Он меня обнял и закружил.
— Ты вернулась. Поверить не могу.
— Я обещала.
— Но как? Когда Док попросил подежурить здесь, я решил, здесь новенькие, — он с опаской покосился на выход и, понизив голос, спросил, — Мрак тебе кто? Вылетел отсюда как чёрт, потребовал глаз с тебя не спускать и пообещал прибить, если что с тобой случиться.
Я усмехнулась и неопределённо пожала плечами.
— Раз обещал, то сделает. А где Щебет? С ним всё в порядке?
— Нормально. Он в рейде на нижних уровнях. Мы теперь как бы законники.
— Да лаадно, — протянула я забавляясь его довольным видом, — может и уходить не захочеться?
— Ты же знаешь, — скуксился он, — Тебя то мы помним, но ту жизнь…нет.
— Есть возможность. Может и получится. Потом расскажу. А сейчас давай поедим?
— У Дока всегда самое лучшее, — плотоядно осмотрев накрытый стол заключил Ёж и, не мешкая, устроился на стуле.
Я потрепала его по колючей голове, внутренне молясь, чтобы он был в списке и села напротив. Даже остывший обед был вкусным.
58
Решено было проводить опознание в мешке. Я не была в восторге от этого места, но согласилась, вспомнив о заваленном мною проходе. На этот раз я решила обойтись без самодеятельности и попросила Макса помочь разобрать запасной выход. Он согласился, взяв с меня обещание не сбегать. Мы вместе с настороженным Ежом и Доком установили проектор, сделанный из конфискованных линз и фонаря и на простыне растянутой на стене просматривали слайды. На каждом был снимок человека и краткие данные, включающие имя.