Услышали все. Мою ладонь взял в свою Макс и я, не задумываясь, развернулась, мазнув губами его по шее. Я в первый раз шла по коридорам, не прячась и не таясь. Странное ощущение. Тут бы радоваться, но как забыть какой ценой было куплено моё спокойствие. В тонеллях толпились люди. Я дерзко кивнула Грифу.
— Надеюсь тебя мы забудем, — бросила я на ходу остолбеневшему сутенёру.
Когда мы вышли наружу, солнце уже клонилось к закату.
— Почему их не похоронили раньше?
Макс склонился и шепнул:
— Здесь принято сначала засыпать мёртвых рудой на несколько дней, а потом замуровывать в шахтах, — я поёжилась, — Ты замёрзла?
Я отрицательно качнула головой и шагнула к выложенным настилам.
— Когда успели?
— Ты так захотела, — словно это было обьяснением сообщил подошедший дед.
— Пожалуйста, дайте мне немного времени. Мне нужно… — я взмахнула слабой рукой и меня оставили.
В шелесте ветра снующего между камнями, покачивающего чахлую растительность, было слышно как громко бьёться моё сердце. Мне казалось, что рядом никого нет. Не знаю, было ли это кощунством, но я забралась на настил к Вадиму и села ряжом, поджав ноги. Тело было присыпано слегка светящимися порошком. Я прикоснулась пальцами к своему рту и положила их на его губы.
— Я не любила тебя. Не могла сделать счастливым. Но ведь ты первый убил меня! — я вытерла влажные глаза, — Сашке без тебя будет нелегко. Обещаю, что помогу ему. Прости, что не смогла быть с тобой… Прощай…
Соскочив с настила я подошла к другому. Здесь я положила подбородок на ветки, сращу не решаясь взойти. Закрыв глаза я подтянулась, зарапаясь о сучки и оказалась рядом с Лимером. Мне сложно было называть его настоящим именем. Я не знала его другим. Встав на колени я обхватила лицо руками, боясь взглянуть на него.
— Ты был для меня всем. Единственным светом и всепоглощающей тьмой. Я тебя ненавидела и любила. Не только я была твоей частью. Ты стал моим маяком. Ты был прав: ради тебя я решила вернуться. Мне жаль, что там ты не решился подойти. И я благодарна тебе за это. Ведь если бы всё было по-другому я бы не погибла, не пришла и не вернулась вновь за всеми этими людьми. В том, что сейчас происходит твоя заслуга. Или вина. Не важно…
Я открыла глаза и ахнула. Лучи заходящего солнца пронзили насквозь покров из руды на теле мужчины превращая его в жечужную пелену, высветляя кожу, делая её перламутровой. Я коснулась дрожащей рукой его лба привычным когда-то движением провела по виску вниз, очерчивая лицо. Мелкие песчинки породы словно вплавились в его тело, просвечивающее сквозь одежду. Он казался спящим. Я справилась с желанием встряхнуть его, приводя в чувство.
— Серёжа… Прости… Я не смогла тебе помочь. Не в этот раз. Ты старался. Я знаю.
Я коснулась его губ своими и застыла ненадолго. Положила голову ему на грудь и, не сдержавшись, всхлипнула. Глаза предательски щипало. Мне не хватало воздуха. Я поднялась. Вдох- выдох. С тоской окинула его в последний раз взглядом. Вдох- выдох. Спрыгнула с настила. Вдох- выдох. Не глядя на расступающихся людей я подошла к тому, что держал в руках факел. Вдох- выдох. Вернулась к Вадиму и запалила ветки. Вдох- выдох. Стоя напротив Лимера я до скрипа сжала зубы и дрогнула. Вдох- выдох. На плечо легла огромная ладонь и обернувшись я увидела Храма. Он обошёл меня и разложил вокруг Сергея его личные вещи. Затем вернулся и легонько толкнул меня в спину.
— Давай, малышка, зажги его, — шепнул он мне заставляя истерично улыбнуться от двусмысленной фразы.
Но похоже именно этого он и добивался. Я обошла настил вокруг, поджигая все стороны. Солнце, выпустив последний луч, скрылось за горизонтом. В этот момент огонь с соседнего кострища взвился в тёмное небо, рассыпая оранжевые искры. Я зажмурилась, отступая назад, прикрыв ладонью глаза и упёрлась в чьё-то тело. Учитывая, что здесь находился Миша, вряд ли кто-нибудь кроме Максима посмел бы ко мне прикоснуться. Облегченно откинула голову на его плечо. В темноте и пугающей тишине нарушаемой только треском горящего дерева я запела.
— Ой, то не вечер, то не вечер
Мне малым мало спалось.
Мне малым, мало спалось
Ой, да, во сне привиделось…
Меня поддержали несколько голосов. Наша песня разлилась в новорождённой ночи. В груди Макса вибрировали знакомые слова. Его руки крепко обхватывали мою талию. Когда стихли последние слова темноту разрезал далёкий вой гиен. Я содрогнулась, вспомнив этих тварей и непроизвольно попятилась в сторону убежища.