— Я в санузел. Нужно умыться.
— Иди уже, — добродушно махнул Храм.
Выйдя в приёмную я наткнулась на подозрительно припухшие глаза секретарши. Тяжело вздохнув я облокатилась на стойку.
— Как тебя зовут?
— Наталья, — ответила она, гордо вскинув красный нос.
— Тебе нравиться Миша?
— Ччего? — растерянно откачнулась она, но я перехватила его руку застывшую на клавиатуре.
— Он не плохой человек. Может иногда не добрый, но он преданный друг. Он не простит измены и предательства, но весь мир поставит на колени ради дорогого человека.
— Зачем ты мне это говоришь? — она растерянно поглядывала на дверь кабинета.
— Он не верит, что его можно любить.
— У тебя вроде получается, — горечь слетела с её языка.
— Он мой названный брат. Я для него не больше чем младшая…
— А я здесь при чём? — воспряла девушка.
— Сделай первый шаг, если это тебе действительно нужно и скажи мне, где туалет?
Зайдя в кафельный рай я сняла пиджак, тщательно умылась, убирая с себя лоск. Заплела волосы в свободную косу. Высушила кожу бумажным полотенцем и вернулась в кабинет. Храм стоял у окна, прижав телом к подоконнику Наталью. Я неловко охнула и они шарахнулись друг от друга в стороны. Секретарша прошмыгнула мимо меня с донельзя довольным выражением лица.
— Обидешь его- порву, — крикнула я в догонку и лучезарно улыбнулась другу, — Так, кажется, ты так всем говорил?
— Верка! — грозно прикрикнул он, поправляя ремень, — Садись, надо составить расписание.
Я решила не искушать судьбу и не лезть больше не в своё дело. Тем более следы помады на его шее и губах говорили больше чем слова.
61
Я выпрямила спину, поправила уложенные наверх волосы, разгладила несуществующие складки на подоле длинного платья глубокого изумрудного цвета с открытой спиной и шагнула в главный зал галереи. Нельзя было упустить возможность заполучить такого нужного мне фотографа. Несмотря на недовольство Храма я пришла на выставку. Он сам меня сопровождал. Быть незаметным мой спутник особо не пытался, буравя тяжёлым взглядом каждого оказавшегося на рассстоянии менее метра от меня и потому рядом никто не задерживался. Рассержено взглянув на него я прошипела сквозь зубы:
— Пожалуйста, перестань пугать народ.
— Тот кто намерен причинить тебе вред тоже увидит меня рядом. Поверь, это очень нужная демонстрация.
— Умоляю, дай мне возможность произвести нужное впечатление на Мастера. Если ты его спугнёшь, то я зря сюда пришла.
— Я считаю не зря. Посмотри, фотки прикольные, — он подвёл меня к стене, на которой распологалось изображение связанных рук, — Это… красиво.
Я поражённо уставилась на Храма, словно впервые его увидела. Его лицо светилось внутренней красотой, отголоски которой я видела только в короткие моменты, когда он улыбался. Исчезла напряжённость и хмурость. Шрам придавал ему особый шарм, вовсе не уродуя, а добавляя притягательной уязвимости. Он по настоящему наслаждался снимком, дополняя его собою. Я благовейно отступила на шаг, чтобы залюбоваться композицией.
— Это фантастически прекрасно, — прошептали мне прямо в ухо, — Я никак не мог понять, почему он рядом с вами. Теперь понимаю, что вы в нём нашли.
Я повернула голову и поймала хитрый взгляд немного раскосых глаз.
— Тшшш, не спугните, — заговорчески подмигнула я, но Храм уже вышел из созерцательной нирваны.
В несколько широких шагов он преодолел расстояние между нами и навис над человеком у моего плеча.
— Этот человек тебе докучает?
— Этот человек, я полагаю, автор работы, которая тебе понравилась.
Миша просиял и протянул Мастеру руку. Тот боязливо пожал огромную ладонь.
— Мне не просто понравилось. Тут всё выглядит так, словно можно прикоснуться и ощутить… — здоровяк смутился и опустил глаза, не понимая как трогательно смотриться в этот момент.
— Я старался, — с гордостью отметил фотограф, — Рад, что вам и вашей спутнице нравятся мои работы. Я с удовольствием бы поработал с вами. Ваша харизма…
Храм посуровел и снова стал собою. Мастер замер на полуслове. Я осторожно взяла под руку своего спутника и терпеливо обьяснила:
— Мастер великолепно улавливает саму суть каждого человека. Пожалуйста, не отказывайся заранее. Посмотри и подумай, очень тебя прошу. Ради меня.
— Зачем это тебе? — мрачно уточнил он, всё же не сбрасывая мою руку.
— Мне очень бы хотелось, чтобы не только я увидела тебя настоящего. К тому же, ты можешь попросить оставить только те снимки, которые сам одобришь, — я развернула Храма к согласно кивающему фотографу.