— Милая, — рыкнул он в мой рот, — остановись…я не смогу.
Я глушила его голос, сплетаясь с его языком и, торопясь, растёгнула ширинку. Он нехотя отранился, фиксируя мои руки.
— Любимая моя, я не хочу, чтобы тебе больно…
Вырвавшись, я встала на кровати на колени. Стаскивая штаны вниз и прижимаясь обнажённой грудю к его каменной плоти, я зарылась лицом в его живот.
— Что возьмешь- то твоё, — выдохнула я, прикусывая тугую мышцу кубика его пресса и впиваясь ногтями в напряженную спину, царапая обкусанными ногтями упругие ягодицы.
Больше мы не говорили. Стоны, крики и бормотания не в счет. Вскоре наши измождённые тела покрытые испариной зарылись во взбитых простынях. Положив голову ему на грудь, я, впадая в дрёму, признала, что этот наркотик уже вызвал во мне зависимость.
Когда я открыла глаза в следующий раз в камере я была одна, хотя подушка ещё хранила его тепло. Резко выдохнув, я встала и ошеломленно охнула. Тело действительно отозвалось тягучей болью во всех стратегических местах. Наскоро смыв с кожи следы преступлений, я натянула найденное на полке моё розовое бельё, на ходу замечая уменьшившуюся грудь. Одела штаны и, немного помедлив, тунику без пуговиц безнадёжно большого размера, стянув на поясе ремнём. Из разорванных лохмотьев, оставшихся от моей рубашки, я вытащила свой складной нож.
Дверь предсказуемо оказалась закрыта. Ощупав карман, я с удивлением обнаружила пропажу отмычек. Ухмыльнувшись, я вынула спицы из сапог. Провозилась чуть дольше, но замок предсказуемо щелкнул и смахнув испарину со лба я вышла наружу.
Бежать я не собиралась. Мне до дрожи надоело быть жертвой. К тому же я надеялась, Дик найдёт оправдание всей этой истории с использованием и объяснит, что заставило его меня обмануть. К своему стыду я призналась себе, что заранее хочу ему верить. Хочу, но не факт что стану. Я абсолютно точно знала, что этот мужчина мне очень дорог и что выполню обещание: дам ему шанс. Дам шанс нам.
С этими мыслями я привычно скользила вдоль стены, подбираясь к боковому тонеллю, где был вход в мой личный лабиринт. Возможно именно полное погружение в собственные эмоции позволило мне не заметить крадущихся за мной людей. За поворотом я снизила скорость и практически вмазалась в чьё-то тело. Как всегда, резко наклонила голову, закашляла, прикрыв лицо и пробормотала извинения, пытаясь обогнуть встречного.
— Не так быстро, приятель.
Этот голос я не спутаю ни с каким другим. Не тратя время на ненужную конспирацию я ударила ногой в его голень и метнулась в сторону. Лимер зашипел и взмахнул рукой, зацепив мои волосы. Это меня не задержало, однако чужие руки обхватили меня со спины и с размаху швырнули в стену. В глазах заплясали чёрные точки и от боли мне не удалось сразу подняться с пола. Этим восползовался обладатель высоких ботинок, которые впечатались в мой живот. Я завыла и мужик, присев на корточки, зажал ладонью мой рот, притягивая к себе за волосы.
— Смазливый сучонок. Дашь поиграть, Лим? — спросил громила с внушительным шрамом поперёк лица, не сводя с меня завороженных глаз.
— Если будет себя плохо вести, — процедил мой оживший кошмар, подходя ближе, — пора знакомится ближе малыш.
Громила вздёрнул меня на ноги, схватив за шею. Последнее, что отпечаталось в моей памяти то, как Лимер с перекошенным от ярости лицом перехватывает моё оседающее тело, а здоровяк зажимает разбитый нос.
17
Пробуждение было болезненным. Тело затекло от синяков и от неудобной позы, в которой я лежала на тканом ковре в центре довольно большой камеры. Сдерживая стон, я слегка повернула голову и осмотрелась. Я была одна. Это вызвало у меня вздох облегчения. Осторожно потянулась, распрямляя ноющие мышцы и попыталась подняться. Со второго раза мне почти удалось встать на ноги и тут же свалиться обратно. Мои лодыжки были невероятно красиво обвиты тонкой верёвкой и скреплены между собой. Запястия были подвергнуты той же участи. Оторопев, я уставилась на…шибари. Я знала это японское исскуство связывания. Узлы казались мне невероятно знакомыми. Вопрос "почему" и "откуда", я решила оставить на потом. Главное, что я осознала то, что не смогу вывернутся из этих пут. Это вызвало приступ паники. Я стала глубоко дышать, чтобы успокоиться. Мне это почти удалось, когда дверь тихонько скрипнула и в комнату вошёл человек. Я замерла.
— Можешь не притворяться. Я же вижу, что ты уже в сознании.
Лимер обхватил меня за талию и поднял, перенося на кровать. Я вскинула испуганное лицо и встретила его внимательный прищуренный взгляд. Кончиками пальцев он провёл по моей щеке, взял за подбородок и, не отводя глаз, приблизился губами к моему рту.