— Девочка моя, не плачь, ты рвёшь мне сердце, — горячо шептал Лим, поглаживая дрожащими пальцами мою спину, — Ну, что ты, милая…
Я судорожно хватала воздух сухими губами и сама вцепилась в его шею, притягивая к себе.
— Что со мной? Скажи, почему мне страшно?
— Страшно?
— Безумно…
Он осторожно разцепил мои руки и, поцеловав в лоб. встал, чтобы вернуться через несколько мгновений. Он поднёс к моему рту открытую флягу. Я сморщилась от резкого запаха.
— Глотай, — безапеляционно приказали мне и я подчинилась.
Вино был роскошным. Сладковатым с нежной едва заметной горчинкой. Я закашлялась, но сделала ещё несколько глотков согравающих горло и скатившихся жгучей волной в желудок.
— Я принёс вчера контрабандное вино и фрукты, — Лим по-мальчишески открыто улыбнулся и я на мгновенье откровенно залюбовалась его лицом, ставшим таким ранимым. — Надеялся, что это поможет тебя соблазнить.
Он крепко обнял меня и продолжил:
— Я так долго жду твоего ответа. Понимаю, что ты не помнишь меня и когда встретились здесь я вёл себя не так как должен был. Прости, — моё сердце ныло от странного ощущения неправильности, и мужской голос заставлял вспыхивать в моей голове болезненные фейерверки, — Я здесь уже почти два года. Не помня кто я. Не представляешь как это невыносимо.
— Представляю, — горечь от осознания собственной несостоятельности накрывала с головой.
— Ты не одна! Больше не одна. Ответь мне, что с тобой было пока мы опять не встретились?
Я нахмурилась и сама пропустила момент, когда оттолкнула мужчину и поднялась на ослабевшие ноги. Мне нужно было пространство. Не замечая голодного изучающего взгляда Лимер, а я мерила комнату скользящими шагами, теребя растрёпанные волосы, отросшие почти до пояса. Рассеянно отметив, что они были значительно короче, когда меня выбросило сюда.
— Сколько времени прошло с нашей первой встречи?
— Около полугода.
Я мысленно присвистнула. Это сколько же я здесь была в полном одиночестве. Я прокрутила в голове события прошедших месяцев. Скунс, бегство от компании каких то законников, камера Ноя, почему-то вспомнились крысы. Поморщившись я тёрла ноющие виски.
— Больно? — подскочил Лимер.
— Не подходи! — неожиданно злобно рявкнула я и сама испугалась своей реакции.
Лим остановился, словно перед бешенным зверем, выставив раскрытые ладони перед собой. Я отшатнулась и замотала головой.
— Мне нужно привести мысли в порядок. Не мешай мне. Это так сложно. Я словно в тумане. Я точно могу описать царапины на твоей руке в первую нашу встречу здесь, помню во что ты был одет, когда бил меня снаружи, когда схватил меня в тоннеле и притащил сюда, — он скривился, как от боли, я жестко продолжила, не зацикливаясь на этом совершенно не важном сейчас факте, — но абсолютно не помню, как жила между нашими такими яркими встречами. Не верю, что со мной больше ничего не происходило между этими событиями. Наверняка я общалась с кем-то ещё…
Лим преодолел расстояние между нами и грубовато обхватил меня за талию, стискивая до боли.
— Если бы ты кого то встречала, то была бы уже в рабстве.
Я оскалилась в злобной ухмылке и ткнула ему в лицо запястьем с браслетом.
— Этого я не забыла. Я уже в рабстве. Твоё МЯСО.
Мужчина зарычал и завёл мою руку за спину.
— Я никогда не брал здесь мясо. Это ты меня смутила.
Я давилась каркающим смехом и он жёстко встряхнул меня.
— Да пойми ты! Ты меня разбудила. Я просто не мог пройти мимо. Я должен был быть с тобой.
Отчаянно вырываясь из его железных обьятий, я молча терпела поражение, но не смела позволить себе сдаться. Это было сейчас единственно правильным. Лимер казался мне совершенно посторонним, практически чужим и я не могла осознать, как могла делить с ним постель в прошлую ночь, безумно его желая. Какие бы эмоции я сейчас не испытывала, но не могла не признать, то что между нами произошло было сумашедше, взаимно, дико… Я содрогнулась на последней мысли и это слово… Дико…
— Ты слышишь меня?
Меня ощутимо встряхнули. Я от неожиданности клацнула зубами и мотнула головой.
— Я не мог отпустить тебя. Да, я не сразу вспомнил кто мы, но это инстинкт- не отпускать от себя свою пару.
Я сфокусировала взгляд на его пылающих глазах и онемевшими губами задала главный вопрос:
— Кто мы друг другу?