Галя с сочувствием смотрит на меня, но ничего не говорит. Она знает о моём положении в общих чертах. Даже пыталась приободрить в своём стиле.
— Юль, а может, стоит расслабиться и получать удовольствие? — сказала, когда мы вчера пили с ней чай в ординаторской. — Ну, такой мужчина. Богатый, красивый. Он тебе безбедную жизнь обеспечит и дочке твоей! Почувствуешь себя королевой.
— Пока я чувствую себя шлюхой. Дорогой, бесспорно, но шлюхой, — отрезала и на этом Галя отстала.
Вечером закрываюсь в своей спальне, предварительно попросив маму не выпускать Маришку. Дочка не должна видеть меня такой…
Надеваю прозрачный комплект с поясом-корсетом для чулок, а затем и их тоже. Красная тонкая сеточка обхватывает ноги и выглядит потрясающе. Порочно и шикарно. Раньше я не могла себе позволить такого белья. Но сейчас восхищения оно у меня не вызывает, скорее отторжение. После застёгиваю на запястье браслет, сверкающий в свете ламп всеми бриллиантовыми гранями. Смотрю на него пару минут и накидываю манто. Мех скользит по обнажённой коже, даре необычные ощущения. И снова этот контраст порочности, омерзения и наслаждения. Хочется подойти к зеркалу и плюнуть в собственное отражение.
После мучительных раздумий всё же, вызываю такси. Плакала оплата коммунальных, но в общественный транспорт в таком наряде я не полезу. Кружевная резиночка от чулок то и дело выглядывает из-под края манто при ходьбе. Да и браслет этот. Меня прирежут в первом же переулке, но предварительно изнасилуют, а потом ограбят. Может, это и есть месть Громова? Хочет покончить со мной таким способом?
Вздыхаю, ещё раз смотрю на себя в зеркало, ловлю взгляд мамы, высунувшейся из спальни Мариши, и выхожу. Перед смертью не надышишься.
Глава 13
Владислав
К приходу феи тщательно готовлюсь. Кухарка по моему приказу делает ужин, горничная расставляет свечи. Потом прислугу из дома выгоняю и говорю, чтобы только через пару дней приходили. Если Юля рассчитывает утром уйти, то глубоко ошибается. Я слишком долго её ждал, чтобы так быстро отпустить.
Что же, мой маленький строптивый ангел, ты теперь принадлежишь мне. Улыбка трогает мои губы. И тут раздаётся стук в дверь. Охрану я предупредил, чтобы Юлю пропустили, как только она приедет.
Открываю и на несколько секунд замираю, сглатывая тугой комок, образовавшийся в горле. Моя фея прекрасна. Она кидает на меня злой взгляд, но тут же глаза опускает. Хмыкаю. Неужели моя маленькая провокация удалась?
— Проходи. И да, я подумал, что нам стоит перейти на «ты».
Юля делает решительный шаг в дом, разувается и тут же скидывает манто. Взрыв у меня в голове. Жадно пожираю её глазами. Само совершенство.
— Приступай, — безжизненным тоном произносит она, а у меня перед глазами темнеет.
Юля считает, что я к ней, как к шлюхе отношусь?
— Пойдём, — бросаю сухо и иду в гостиную. Там уже стол накрыт.
— Решил трахнуть меня красиво? — Юлины губы трогает ядовитая ухмылка. — Мне на стол ложиться вместо десерта или основного блюда?
Её голос дрожит от злости и обиды.
— На твоём месте я бы прикусил язык, — говорю с мнимым спокойствием.
— Радуйся, что ты не на моём месте и тебе не приходится чувствовать себя последней швалью, — Юля сжимает кулаки. — Это мерзко, знаешь ли, — добавляет.
Прожигаю её взглядом и делаю резкий шаг, останавливаясь в паре сантиметров. Она стоит, опустив голову. Не хочет мне в глаза смотреть.
— В договоре есть пункт о том, что каждый из нас обязуется вести себя корректно и не унижать другого на публике, — её голос ломается.
— Есть такой пункт, — от близости ангела моё дыхание сбивается. Её запах одуряет, а вид просто лишает рассудка.
— И что же? Великий и ужасный Громов не считает нужным соблюдать этот пункт? — хрипит она. Понимаю, что Юля начинает плакать. — Я бы всё равно пришла. Ты это прекрасно знал.
— Чем я тебя унизил? — интересуюсь.
— А ты считаешь, что поездка через два города в таком виде — это нормально? Меня могли изнасиловать, ограбить и убить! У меня маленькая дочь!
И тут Юля вскидывает лицо. По её щекам катятся слёзы.
— Я приставил к тебе охрану, но надеялся, что у тебя хватит благоразумия приехать на такси, — говорю правду частично. Сейчас не ощущаю удовлетворения от своей победы. Мало того! Чувствую себя законченным ублюдком. Впервые. И это неприятно.
— Ты прекрасно знал, что у меня нет возможности оплатить такси. Я в этом уверенна. Ты сделал это специально.