— При чём тут она?
— Ты привык играть чужими жизнями, настолько опаскудился, что даже не понимаешь?
— Юля! — рычу, пытаясь схватить девушку за руку, чтобы хорошенько встряхнуть.
— Не смей прикасаться. Больше никогда, Громов. Меня тошнит от тебя! Я вообще не понимаю, как продержалась последние два месяца. Меня выворачивало от каждого касания, поцелуя и твоего запаха.
Замираю. Это признание бьёт больнее всех предыдущих обвинений и оскорблений.
— Ещё никогда в жизни я не испытывала настолько сильного омерзения, — продолжает Юля, и на её лице проступает гримаса отвращения, подтверждающая слова. — Подпиши документ и больше никогда не появляйся в моей жизни.
Она дрожащей рукой лезет в сумочку и достаёт конверт, а потом швыряет его к моим ногам.
— Здесь оба браслета. Подавись ими! Все вещи, что ты мне покупал, уже отправлены на твой адрес.
— Юля… Волошин воспользовался тобой.
— А ты нет?! — выкрикивает она.
— Я люблю тебя. До сих пор. Несмотря на все мерзости, что услышал от тебя.
— Ты их в полной мере достоин. И даже больше, Громов, — шипит. — Посмотри мне в глаза и поклянись, что авария — это не твоих рук дело.
Сжимаю кулаки и впиваюсь в неё взглядом.
— Я не имею к ней отношения, — говорю холодно. За несколько лет научился отменно врать. В крупном бизнесе выживают только лицемеры и законченные мрази. Если Юля считает, что Волошин другой — она сильно заблуждается. Миллиарды не удержать бесхребетному хлюпику, неспособному на жёсткие меры. Часто противозаконные. Когда попадаешь в десятку знаменитого журнала, границы добра и зла уже полностью стёрты. Подставы, интриги, ложь, убийства. Если необходимо, идёшь на всё, чтобы самому не стать жертвой более крупного хищника. Волошин в десятке вместе со мной. Он ничем не отличается. Душа его давно почернела.
— Настя покончила с собой, — тихо и невпопад говорит Юля. — А тебе я не верю. И если ты сейчас же не подпишешь бумаги, то пойду в прессу и расскажу всё об аварии и о контракте. Моё имя будет втоптано в грязь, но и ты чистым не выйдешь.
— Не боишься, девочка?! — не выдерживаю, хватая Юлю за подбородок.
Глава 49
Юлия
— Помнишь, как мы собирались отметить твоё освобождение? — Антон лукаво улыбается.
— Угу. За просмотром фильма и поеданием вредной гадости.
— Поехали?
— К тебе?
— Естественно!
Киваю. Сейчас мне необходима поддержка этого мужчины. Пусть временная, но в данный момент катастрофически важная.
Дом Волошина расположен в одном из элитных посёлков Москвы. Трёхэтажный особняк, выполненный в интересном стиле. Везде дерево, натуральный камень и огромные панорамные окна.
Когда вхожу в дом, немного теряюсь и начинаю испытывать чувство тревоги. Что если я обманываюсь, доверяя этому человеку?
— Что будем пить? — Антон ведёт меня в большую гостиную с серым пушистым ковром и огромным телевизором. — Шампанское, вино или что-то покрепче?
— А можно безалкогольное?
— Желание дамы — закон. Хотя я на твоём месте точно нажрался бы до поросячьего визга, — Волошин издаёт громкий смешок. — Располагайся.
Небольшой, но удобный на вид диванчик, манит свернуться на нём калачиком и просто поспать, восстанавливая нервные клетки, но я не могу себе позволить такой наглости. Стол ломится от всяческих угощений, начиная с пиццы, заканчивая бургерами и стрипсами. Антон не обманул; сегодня мы будем объедаться очень вредной пищей. На сердце становится легче.
Сажусь на диван и беру бокал с апельсиновым соком.
— Он лютовал, — усмехаюсь. Даже пытался опровергнуть обвинения.
— Ну, это было предсказуемо, — Антон с размаха усаживается рядом. — Влад знает, что это я тебе деньги дал?
Киваю.
— И как? Наверняка сказал, что ты попала в новую паутину, а я коварный огромный паук, который непременно высосет из жертвы все соки.
— Пока что сравнение с пауком Громову подходит больше, — кидаю осторожный взгляд на Антона.
— Надеюсь, ты меня никогда не захочешь сравнить с этим мерзким существом. Ненавижу пауков.
— Я тоже их боюсь, — улыбка невольно расползается по лицу.
— А ещё я не люблю тёмную, глубокую воду. И мутную… мороз по коже, как представлю, что там может обитать.
На этот раз не выдерживаю и начинаю смеяться.
— Что?
— Ничего. Я тоже этого боюсь. А ещё темноты.
— Да-да. До сих пор иногда представляю, что у меня под кроватью монстр прячется! — Антон забавно округляет глаза.
— Вот не пойму, серьёзно ты сейчас или нет, — качаю головой.