Зарина умоляюще смотрит на сестру, потом на меня и просит шепотом, который едва слышу:
— Папочка, не привози другую маму, она заберет Альбину.
Меня пробирает озноб, липкий пот струится по позвоночнику, пропитывая рубашку. Не ожидал такого и не знаю, как разрешить ситуацию. Диляра вырывается вперед и трясет пальцем перед лицом девочки:
— Ты как себя ведешь? Как разговариваешь со старшими? Тебя не научили манерам? Скажи: «Извините, пожалуйста».
— Не буду, пока не увижу маму! — насупленно говорит девочка, со злостью глядя на Диляру исподлобья.
— Так, все успокоились! — рявкаю громко, тут же коря себя за несдержанность. — Альбина, так действительно нельзя разговаривать со взрослыми, — объясняю уже спокойно, но очень строго. — Нужно уважать старших. Твоя мама уехала очень далеко, она не может пока вернуться.
— Она уехала с дядей Геной на большом корабле? — спрашивает совершенно серьезно, давая мне возможность выдохнуть и уцепиться за эту фразу.
— Да… Они уплыли вместе, а меня попросили позаботиться о тебе. Завтра можем поехать в магазин за игрушками, потом на аттракционы. Ты любишь сладкую вату?
— Не хочу игрушки, не хочу аттракционы, — мотает головой, — хочу позвонить маме. Хочу мою мам-у-у, — начинает ныть, крокодильи слезы текут по щекам.
— А если мы напишем твоей маме письмо? — предлагаю пришедший на ум вариант. — Расскажешь ей о своем новом доме.
— Это не мой дом, — всхлипывая, растирает кулаками слезы по щекам.
Чувствую себя тираном.
— Я не знаю все буквы, — признается тихо, а Зарина осторожно берет сестру за руку.
— Я знаю. Давай напишем письмо твоей маме? — говорит робко.
Диляра хочет что-то сказать, поспорить, но я движением головы даю ей понять, чтобы не мешала девочкам решать вопрос по-своему. Срочно нужно позвонить психологу и привлечь ее для разрешения этого конфликта. Внутри меня словно пронесся ураган, оставляя после себя лишь щепки и обломки.
Представляю, как сейчас тяжело Оксане.
Почему я снова думаю о ней?
— Что мы будем делать с этой дикаркой?! — вспыхивает жена, как только девочек уводит няня.
— Хорошо, что Зарина такая умница, — причитает теща, обнимая дочь и поглаживая ее по волосам. — Ну сразу видно, что хорошо воспитывали. А эта девочка себя очень плохо ведет. Ой плохо.
— Немудрено, — коротко заключает тесть, прохаживаясь взад-вперед и потирая лысину. — Пожалуй, мы останемся, если вы не против. Поддержим Диляру. С нами хорошо девочки разговаривали. Надо как-то отвлечь ребенка от мыслей о той женщине, — скривив губы, передергивает плечами. — Арслан, что о ней известно? Кто она? Объясни еще раз, ради Аллаха, что творится?
Начинаю рассказывать и вдруг, невольно кинув взгляд в окно, замечаю возле забора какое-то мельтешение. Стараясь не подавать виду, подхожу к окну и словно бы бесцельно смотрю в сторону ворот. Вересова здесь! Как эта шебутная выбралась из отеля и обвела вокруг носа профессиональную охрану?! Уволить их всех надо!
— Я отойду на минутку, — быстро говорю тестю и спешу разобраться с белобрысой бестией. Только ее тут и не хватало для полного счастья.
Глава 11
Оксана с беспокойством крутит белокурой головой, вцепившись пальцами в прутья забора. Очевидно, ищет взглядом среди окон особняка то, где мелькнет силуэт дочки. Сжимаю зубы то ли от злости, то ли от бессилия. Продолжаю шагать, моля Аллаха, чтобы родственники и жена были заняты и не выглянули в окно.
Вижу, что охрана уже заметила появление незваной гостьи и бодрым шагом направляется к ней. Машу им рукой, показывая, что разберусь сам, и они разворачиваются, возвращаясь на свои позиции.
Оказываясь рядом с забором, смотрю на Вересову сквозь прутья. Она похожа на зашуганного дикого зверька, запертого в клетке. Глаза дикие, кожа белая как мел, волосы топорщатся в разные стороны. Но рвется она не на свободу, а туда, где ее не может ждать ничего хорошего.
— Как ты выбралась из отеля и прошла мимо охраны? — цежу сквозь зубы вопрос, ловя себя на странном ощущении. Я беспокоюсь о белобрысой стерве, хочу оторвать ее побелевшие от напряжения пальцы от холодного металла и согреть своим дыханием. Ведь она совсем околела, того и гляди свалится прямо тут. На стерву она больше не похожа, скорее на голодную бродяжку, которая просит милостыню. Заталкиваю глубоко внутрь это неправильное ощущение и повторяю вопрос:
— Ну!
— Постояльцы номера этажом ниже поспособствовали этому, когда на них с потолка стала капать вода! — вскидывает голову, дерзко отвечая на мой вопрос. Явно гордится своей выходкой и смекалкой. Выбралась из запертого номера, ускользнула от охраны, как-то приехала сюда. Никак от нее не избавиться.