— Нет, я не верю в это. Бакаев просил любую яйцеклетку, она ему дала, что он просил. Никто ничего не нарушал, никого не обманывал. Ребенка моего получила семейная пара, а девочки обе мои! Не может быть так, что мне Лизу не вернут!
— Наивная ты девка, Оксан. Ну ладно, это завтра уже всё прояснится, а пока марш в душ и спать, — кивнул он мне на маленькую гостиницу, к которой мы подъехали. — Надеюсь, с номерами ерепениться не будешь? Трогать тебя не стану, я ж не изверг какой, — успокоил он меня, и я поверила ему, потому что жила с этим человеком уже несколько лет и в какой-то степени имела о нем представление. В тот раз я сама вызвала в нем агрессию, но сегодня он не будет приставать, я в этом не сомневалась.
С облегчением вошла в номер, увидев свои сумки, скинула одежду и направилась в душ, пока Гена заботился о позднем ужине. В обычной житейской суете прошло около часа. Мы перекусили, и Гена тоже пошел в душ, а я взяла в руки телефон. Я уже давно позабыла о нем, брошенном в машине Гены. Не до звонков мне было. Сейчас рассматривала фотографии дочки, уже не плакала, потому что светлая улыбка Лизы наполняла меня надеждой. Я уцепилась за нее, не позволяя себе скатиться в уныние. У меня появился ориентир — скорая встреча с тетей Валей и Бакаевым, который приедет туда в полдень. До этого времени предстояло как-то дожить. Также на телефоне обнаружились какие-то пропущенные звонки с неизвестных номеров, но я и не думала перезванивать. Сейчас столько мошенников развелось. Перезвонишь — и с тебя сразу энную сумму снимут.
— Спать буду в кресле, — сообщает мне Гена, выходя из ванной. Я отворачиваюсь и прямо так, в халате, укладываюсь в постель. Меня накрывает усталостью и призрачным спокойствием. В номере очень тихо, только тикают настенные часы. Под этот размеренный стук я засыпаю.
Будит меня звонок сотового. Спросонья протягиваю руку, шаря взглядом по номеру. Гены нет, поэтому, скорее всего, он мне и звонит, чтобы одевалась и поторапливалась. На часах десять двадцать.
— Оксана Юрьевна? — уточняет незнакомый мужской голос на том конце провода.
— Да, это я, а кто говорит?
— Это следователь по делу о гибели вашей матери, майор Филатов. Хотел бы, чтобы вы к нам заехали. Можете?
— Подождите, какое дело? Я не знала, что дело не закрыто, — недоумеваю, садясь прямо, будто шомпол проглотила. — Мне сказали, что нет никаких шансов найти того лихача, который сбил мою маму.
— Да, действительно. Так говорили. Но у нас тут появился весьма дотошный сотрудник, который проверял закрытые дела, и он зацепился за одно обстоятельство. Короче говоря, у нас появились съемки с камеры видеонаблюдения, которую не зарегистрировали должным образом в реестре, поэтому преступник не знал о ее существовании. И если в других местах, где есть камеры, он скрывал свое лицо, то эта камера зафиксировала его довольно-таки сносно. Поэтому я хочу, чтобы вы посмотрели на этого человека и попробовали опознать.
— Но как я его узнаю? Ведь если смогу, то это кто-то из знакомых мне людей? Но такого же не может быть! — продолжаю удивляться, поднимаясь с постели и растерянно прохаживаясь по номеру.
— Давайте сейчас не будем строить умозаключений. Приезжайте — и мы всё решим. Когда вы сможете?
— Дело в том, что я не в городе, я уехала в Москву.
— Тогда договоримся о том, что вы, как только будете в городе, позвоните мне. Назначим встречу.
Прощаюсь и какое-то время смотрю на погасший экран телефона. Странный звонок и странные, непонятные новые обстоятельства. Какая-то ерунда. Честное слово. У меня ощущение, что этот новый дотошный сотрудник просто уцепился за какую-то незначительную деталь и раздул ее до предела. Не может такого быть, чтобы маму сбил кто-то близкий! У нас в этом городе и знакомых-то особенно нет. Кого я там должна узнать? Соседа по лестничной клетке? Маминого врача? Всё это очень странно, нелепо и очень несвоевременно. Маме уже не поможет, если мы — гипотетически — обнаружим сбившего ее водителя. А вот дочке я нужна. Гене даже говорить об этом звонке не буду. Сейчас не до этого.
Глава 15
Дождаться назначенного часа неимоверно сложно. Меня потряхивает, тошнит, не могу даже думать о еде, хотя понимаю, что поесть необходимо. Мне нужны силы, я едва стою на ногах и чувствую себя заторможенной. А мне нужна ясность мысли, мне необходимо быть готовой к встрече с Бакаевым в перинатальном центре! Мысли о звонке следователя отодвигаю на край сознания. Не до них… Не сейчас…