— Врач прописал постельный режим, сказал не нервничать и при необходимости пить успокоительное, — неохотно рассказываю о визите в дорогую клинику, куда меня отвез молчаливый водитель Бакаева. Я тоже не особенно хотела разговаривать, но невольно заинтересовалась: он специально таких выбирает— себе под стать?
Бакаев молча кивает, принимая мой отчет, и озвучивает следующий вопрос, лежащий на повестке дня:
— Я не понял, что у вас за отношения с мужем?
Мне неприятно говорить о Гене, это слишком личное, но раз он спросил, то вряд ли это праздный интерес.
— Что конкретно ты хочешь знать? И зачем?
— Хочу понимать, будет ли между нами третье лицо, которое станет вмешиваться и притязать на детей, влиять на твои решения.
Киваю, соглашаясь. Вопрос действительно резонный.
— Наш брак фиктивный, Гена очень долгое время жил с моей мамой гражданским браком, потом дал мне свою фамилию.
Замолкнув, сцепляю пальцы в замок, теребя тонкую ткань подола. Скоро в нем дыру протру.
— Судя по всему, не совсем фиктивный, — явно хочет уличить меня в обмане, не верит, скашивая в мою сторону взгляд и кривя губы в насмешке.
А есть ли смысл переубеждать? Его не касается мое семейное положение.
— Ты спросил, будет ли он вмешиваться. Отвечаю: нет.
— Странные у вас отношения. И семейка вся как на подбор, — кривится с неприязненным выражением лица.
— На свою посмотри, — огрызаюсь в ответ. — Так запросто навешиваешь ярлыки, не разобравшись!
Господи, почему мы постоянно ругаемся? Ведь нам нужно как-то договариваться, находить правильные пути, а мне— в первую очередь мне— быть хитрее и уступать, иначе, того и гляди, Бакаев остановит машину и выбросит меня на обочину. С него станется.
— Из-звини… — спотыкаясь на слове, делаю над собой усилие к примирению, чем вызываю удивленный взгляд.
— За что ты конкретно извиняешься?
Вот же гад.
Втягиваю носом воздух и… сбиваюсь с мысли. Густой мужской аромат с древесными нотками обволакивает меня, специфически действует на все рецепторы, заставляя напрячься и прийти в полную боевую готовность. Я на взводе, встревожена, натянута как струна и испытываю тысячу контрастных желаний.
Открываю окно, чтобы впустить в машину свежий воздух. Вдыхаю и выдыхаю жадно, надеясь избавиться от удушающего влияния на меня Арслана Бакаева. Всего лишь несколько минут разговора— а я уже на пределе. Что же будет дальше? Немного прихожу в себя и продолжаю разговор.
— Ты имеешь право на вопросы, — иду навстречу, давая ему карт-бланш, которым он беззастенчиво пользуется.
— Хорошо. Ты собираешься подать на развод? Я могу помочь с оформлением документов и предоставить адвоката.
— Сейчас не до этого. Другие вопросы первостепенны.
— Вересов даст тебе развод?
— Не думаю, что будет препятствовать. Почему так важен мой статус? — напрягаюсь из-за настойчивости своего оппонента. Мне приходит на ум предположение, и я по глупости, не подумав, незамедлительно его озвучиваю: — Ты хочешь на мне жениться? У вас же принято многоженство?!
О боже мой, неужели я права?!
Глава 19
Хочется прикусить язык! Но уже поздно. Слово — не воробей. Что я только что ляпнула? Буквально себя предложила! И кем? Второй женой! Я же не могу так низко себя ценить… Или могу? Немыслимый раньше факт вдруг кажется манной небесной. Как причудливы порой выверты судьбы…
Бакаев равномерно распределяет внимание между мной и дорогой. Кидает на меня один-единственный взгляд, значение которого я не успеваю уловить, настолько он мимолетный.
К счастью, на этот раз мы не врезаемся в очередное дерево. Значит, мои слова его не шокировали. Был готов их услышать?
Его молчание меня изрядно нервирует, заставляя дернуться на месте — к нему — и под воздействием ремня безопасности откинуться назад.
Чувствую, что это возможность изменить всё. Не давая себе времени даже подумать, стараясь не упустить момент, начинаю горячо его убеждать:
— Это был бы идеальный вариант для нас! Ты думал про это, да? Арслан, думал? Это мне предлагаешь? — хочу его растормошить, понять, что у него на уме. Но он опять молчит, только крепче сжимает руль. — Мы бы смогли вместе воспитывать детей. Или, если не хочешь вместе, то я могу жить отдельно, ты бы меня не увидел даже. Только изредка, для решения вопросов по поводу детей. — Меня трясет от возбуждения, когда я продумываю нашу будущую жизнь, взмахиваю руками, прижимаю ладонь ко рту, вспоминая об одном существенном факте. Произношу тихо и осторожно: