— А вы… уедите? — неуверенно спросила, и щёки вспыхнули огнём, когда он снова посмотрел на меня с удивлением. Сейчас точно начнёт орать. Выставила руки перед собой в примирительном жесте и забормотала: — Знаю, знаю — «не моё дело», «много говорю».
Он усмехнулся, а я повернулась и прошла к умывальнику. Чистя зубы, гипнотизировала щётку Грешника. Может, перца насыпать? Или унитаз ею помыть? Это человек просто невозможен! Мы живём в нормальном цивилизованном мире! Двадцать первый век на дворе! Эра технологического развития! А он так и не научился нормально разговаривать.
Ополоснула лицо прохладной водой и промокнула влагу банным полотенцем. Идея приготовить самой теперь не казалась хорошей. Слишком много блюд кружилось в голове, и выбрать что-то одно было сложно. Может, рыбу запечь в духовке? А если он не ест рыбу?
Покачала головой с мыслью, какое мне до этого дело? Не ест — его проблемы! Я всего лишь предложила, а не нанималась личным шеф-поваром! Не понравится, пусть заказывает лично себе.
Когда вышла, заплетая волосы в косу, стол уже был накрыт, но на одну персону — на меня. Сам Грешник уже выкладывал рядом с моей тарелкой таблетки, которые сократились до трёх. И рядом с ними снова лежала та голубая пилюля!
— Я не буду её принимать, — твёрдо сказала я, отодвигая подальше ненавистный препарат.
— Почему?
Мне не хотелось объяснять истинную причину, поэтому просто настояла на своём. Пусть посчитает меня избалованной, но эту дрянь я и близко к себе не подпущу.
— Просто не буду и всё.
Грешник скрестил руки на груди и склонил голову к правому плечу, внимательно изучая моё лицо.
— Она не причинит тебе вреда. Наоборот, даже поможет.
Я закусила губу и покачала головой. Жаловаться не собиралась. Я слишком гордая для этого. И был какой-то страх от того, что кто-то может узнать об этих трёх месяцах больше, чем могу себе позволить. Эта пилюля… я уже чувствовала боль, которая сопровождала приём этой дряни. Я боялась, что стоит только озвучить это, как она станет сильнее.
— Нет.
Грешник глубоко вздохнул, словно пытаясь успокоиться, покачал головой и направился к двери. Пока он одевался в верхнюю одежду и обувался, я ковырялась в тарелке вилкой, полностью погрузившись в раздумья, и замерла, когда он снова заговорил:
— Безопасник твоего отца будет здесь к семи. Я постараюсь вернуться вовремя, но если не успею, то с вами будет Тимур, — дёрнул вперёд стоячий воротник пальто и кивнул на столик, который я заказала вчера. — Захаров уже оплатил обучение в лучшей дизайнерской школе Мовы. Занятия начинаются в десять.
Мои глаза полезли на лоб от услышанного. Уже? Так быстро? Даже моему отцу потребовалось бы больше недели на подобное! Сорвавшись с места, зашипела, когда наступила на ступню полностью, но удержала равновесие и кинулась к мобильнику на тумбочке у кровати. Чёрт! Без пяти! Неужели нельзя было меня разбудить!
— Блин, блин, блин! — бормотала я, ковыляя до ноута под насмешливым взглядом Грешника.
Компьютер включился быстро. Всего секунд пять, и я залипла на монитор с кучей папок. Что мне со всем этим делать? Надо было дождаться следующего года или обозначить сроки этому Захарову. Я не ожидала, что это произойдёт так скоро. Думала, у меня есть время подготовиться лучше.
Техника уже была подключена к сети интернета и заряда хватит на приличное время… Господи! Это какой-то навороченный ноут. Чёрный глянцевый корпус, подсветка клавиатуры приятного тёмно-голубого цвета, широкий экран, очень тонкий и лёгкий, а мышка под цвет с кучей кнопок и рисунком отпечатка ладони по всему корпусу. Но это меркло перед тем количеством файлов, что я видела на рабочем столе. Какие-то программы, текстовые документы, браузер. У меня нет времени со всем этим разбираться!
— Почему вы не разбудили меня?! — возмутилась я, поднимая глаза и натыкаясь на взгляд мужчины, который явно был удовлетворен увиденным. — Я… Что мне с этим делать?
Его губы искривились в усмешке, и он полностью повернулся ко мне.
— Хотел знать, действительно ли это важно для тебя. А с остальным — пока никуда не лезь. Куратор свяжется с тобой через полчаса и объяснит всё сам.
— Полчаса… — пробормотала я и выдохнула с облегчением. Вот же… гад! Так ведь и кардиограмму испортить можно! — Хотели знать? Вы в своём уме?
Он хищно улыбнулся, и серые глаза сверкнули недобрым блеском.
— Следи за своим языком, девочка.
Я прищурилась. Опять начинается! Нормально же общались!
— Вам нельзя причинять мне вред! Вы обещали моему отцу!