За это время смогла многое обдумать и прийти к множествам выводов, даже придумать речь, почему должна быть рядом, пока Илья не восстановится полностью. Я собиралась давить на благодарность. Сделать вид, что хочу отплатить добром за добро, ведь он спас меня от тех уродов, а затем защищал меня. Знаю, что притянуто за уши, но другой, более логичной причины у меня не было.
Однако когда доктор ввёл что-то в систему Ильи, я вдруг испугалась. Не понимаю почему, ведь всё это время готовилась, а тут испугалась как ребёнок его реакции. В этот момент рядом были Данил и Кристина, и я так глупо вцепилась в руку девушки, наблюдая как жидкость из шприца переливается в трубку, а затем убегает под кожу через катетер. Я всё ждала, что вот он сейчас очнётся и накричит на меня. Я даже знала какие слова использует. Пошла вон или что-нибудь в этом духе, назовёт меня капризным детём или тупой куклой. Понимаю насколько это глупо и что жду самого наихудшего, но когда это всё-таки случится, я буду готова и не почувствую такой боли как раньше.
Отец всегда учил меня стоять на своём. Добиваться чего хочешь всеми возможными путями, но никогда не переходить грань. И впервые в жизни я решила последовать этому совету. Илье нужна моя помощь. Пусть я знаю только какие таблетки принять от головной боли, но в случае чего хочу быть рядом. Вызвать врачей, помочь помыться, поесть, да что угодно, ухаживать за больными мне не впервой, но что если он всё же не согласиться? Я не знала что буду делать тогда. Наверное, смирюсь и попробую начать жить заново. Как бы это не было обидно и больно, но я не могу заставить его быть со мной, как и позволить остаться.
— Вот и всё. Пациент благополучно выведен из комы.
Я задержала дыхание, ещё сильнее сжимая руку Кристины, но ничего не происходило. Он не просыпался.
— Почему он не приходит в себя? — спросила я мужчину, который всё это время лечил Илью.
Я забыла его имя, хотя видела его каждый день, но меня впечатлило с каким вниманием он относился к лечению. Когда этот врач узнал, что мы вводим экспериментальный препарат, то поднял такой шум! Обвинил нас в некомпетенции и чуть ли не запретил находиться тут, потому что боялся, что мы причиним вред. Но когда взял новые анализы и убедился, что всё в полном порядке и N-какой-то там пошёл только на пользы, казалось, смерился, но до сих пор смотрел на нас с неодобрением.
— Потребуется время, пока остатки выйдут из организма…
— Сколько времени потребуется? — спросила за меня Кристина.
Она не меньше нас переживала за Грешника, потому что знала его с подросткового возраста и любила его как родного брата. Поначалу для меня это было странным, а потом увидела как она украдкой смотрит на Влада, и ревность ушла.
— День. Максимум два. В зависимости от восприимчивости.
Уже прогресс. Доктор ещё что-то говорил, но я уже не слушала его. Данил и Кристина лучше меня разбираются и в терминах и в происходящем, а я могу только сесть рядом и снова ждать. Брат с сестрой пробыли с нами ещё пару часов, а затем майора куда-то вызвали и оба уехали.
Чтобы не тратить время зря, я погрузилась в учёбу. Интернет тут не ловил, и мне приходилось просить чтобы поднимали ноутбук наверх: препод регулярно скидывал мне задания и видеоуроки, чтобы я не отставала от потока. Поэтому сейчас села за просмотр такого очередного ролика. Воспринимать информацию таким образом мне было даже легче, чем пытаться поспевать за учителем. Нет, Иван Романович отличный преподаватель, но без надзора и сжатых сроков учиться было куда лучше.
Несколько часов пролетели незаметно, но меня оторвала от занятий какая-то женщина. Ей больше тридцати, в таком же белом халате как и большинство находящихся здесь людей, но это мне показалось странным. До неё в палату допускались только лечащий врач Ильи, я и члены его семьи. Что она делает здесь? Как попала на этаж?
— Здравствуйте, — начала я, надеясь, что она объяснит своё появление.
— Здравствуй, — ответила женщина, замерев на пороге, а затем очнулась и достала очередной шприц из кармана. — Нужно сделать укол.
Она прошла к кровати Грешника, но что-то в моей груди неприятно зашевелилось. Что-то тут не так. Почему она? Почему в шприце уже есть какая-то странная жидкость? Тот доктор всегда набирал лекарства непосредственно перед уколом и упаковки всегда были новые, даже не вскрытые.
— Что это?
— Ничего особенного. Просто витамины.
Если это витамины, почему она так нервничает?