— Кажется, я уже говорил по поводу разговоров, Ко-тё-нок, — пальцы на ягодице расслабились и начали смещаться ниже, не обращая никакого внимание на стиснутые бёдра. — Но если огрызнёшся ещё раз, то сделаешь мне огромное… — он замолчал на мгновение, когда средний палец проник в меня до самой преграды и начал вырисовывать круги, оттягивая стенки, — одолжение.
Его действия вызвали во мне столько странных и неизвестных до сих пор ощущений, что я в изумлении распахнула глаза от понимания, что не хочу, чтобы он останавливался. А он и не спешил отстраняться или прекращать. Вдохнул через нос мой запах, утыкаясь им в волосы, и переместился на клитор.
Мое тело непроизвольно вздрогнуло, а с губ против воли сорвался всхлип. У меня был парень. Я научилась терпеть боль, и иногда позволяла ему немного вольностей, но подобного я не испытывала ни разу. Мне хотелось выгнуться под руками Грешника, прижаться плотнее к нему, хотелось поцеловать его губы… И это пугало. Меня пугала моя больная реакция на него. Пугало, что я хочу продолжения, что мне ни капельки не стыдно.
От его тихого гортанного смеха по телу прошла волна вибрации, а звук приятно отдавался в голове лёгким эхо.
— Ты была бы способной ученицей, Котёнок. Как обильно ты течёшь… Жаль, что тебе семнадцать.
Руки резко исчезли, а шею и щеку обдало холодом. Боже… Я была в ужасе с самой себя! Я ничего не сделала! Не остановила его, не возмутилась… Я даже не испугалась! Со мной что-то не так. Не может уважающая себя девушка из приличной семьи так себя вести!
— А-ах! — воскликнула я одними губами, когда игла воткнулась в одно из полушарий и жидкость начала проникать в мягкие ткани.
— Потерпи чуть-чуть.
Его голос был хриплым, но… нежным! С долей сочувствия, будто сам жалел, что причиняет лишнюю боль. Я украдкой посмотрела на него и снова отвела взгляд. Теперь я точно была уверена, что таких людей не встречала. Если начальник безопасности отца меня всего лишь пугал, то этот Грешник приводил в настоящий ужас. И трепет. Мне хотелось бежать от него и в то же время остаться. Что со мной не так?!
Когда игла покинула мою задницу, мужчина приложил к месту салфетку, и тут зажужжал его телефон. Грешник незамедлительно ответил, но слов звонившего я так и не разобрала. Сам же мой похититель сказал лишь пару слов, после чего поднялся и начал убирать использованные медикаменты, слушая, что ему говорят.
Я быстро села, прижав колени к груди и обняв их руками, и начала следить за ним. Иногда Грешник останавливался, вслушиваясь в слова собеседника. Иногда казалось, что он даже и забыл о его существовании, потому что придирчиво перебирал упаковки с препаратами и выдавливал на тумбочку рядом с кроватью таблетки, которые, по всей видимости, мне предстоит выпить. Но за долгие несколько минут разговора он не проронил ни слова. Казалось, собеседник и сам прекрасно знал вопросы, которые могли бы последовать, и отвечал на них заранее. Когда же взгляд блондина переместился на меня, я внутренне сжалась. Слишком внимательно он смотрел, будто речь шла обо мне. Внутри всё похолодело от мысли, что, наверное, в этот момент решается моя судьба, но чуть не вздохнула с облегчением, когда взгляд чёрных глаз переместился выше над моей головой.
О чём можно так долго говорить? Почему он не задает вопросов? Почему посмотрел на меня так, словно был готов придушить на месте? Что они там решили своей бандой?
— Хорошо. Я понял. Пришлю Тимура, он разберётся.
Тимур. Наверное, тот верзила-водитель, который вёз нас сюда. Его правая рука? Так ведь принято у них называть подобных людей? Спрашивать, естественно, я не стала. Спасибо. Хватило по горло его рук. Исподлобья наблюдала, как он убирает медикаменты, а затем кидает ко мне какую-то мазь, боясь выпустить его из зоны видимости. Сплошная боль по всему телу и затуманенный ею разум мешали думать или анализировать, хоть и надо было. Надо было задавать вопросы. Надо было пытаться найти выход, но сил уже ни на что нет.
— Это мазь от ссадин и синяков, — сказал он, явно имея в виду тюбик, а затем положил на тумбочку ещё несколько таблеток, — а это выпьешь перед сном. Здесь обезболивающие, успокоительные и витамины. Утром примешь вот эту таблетку.
Он поднял какую-то голубую пилюлю, показывая мне, и положил рядом, а затем двинул к шкафу напротив кровати. Вернее это была стенка с кучей полочек и двумя шкафами, между которыми встроена огромная плазма. Из одного он достал белую футболку и шорты и кинул мне, а из второй черную водолазку. Когда он снял с себя грязную кофту, я чуть не ахнула. По всей спине было просто огромное количество шрамов и следов от ожогов, и, кажется, даже кусок кожи когда-то был срезан. Всё это выглядело так ужасно и отвратительно, что стало мутить. И весь этот ужас не могла скрыть даже татуировка на всю левую сторону.