«Отцепись, черт тебя дери. Отцепись». Этот человек был слугой, а не практиком. Он был слугой уже долгое время, и у него было крепкое тело, но от укуса его пробил холодный пот. Он бил и пинал, но никак не мог заставить юношу расслабить челюсти. Чем сильнее он бил, тем крепче была хватка. Плоть мужчины была изуродована, казалось, вот-вот будет оторван кусок.
Наконец остальные снаружи заметили его истошные крики. Прозвучал сухой голос:
«Что за шум?»
Голос принадлежал человеку с лошадиным лицом. Как только этот голос услышал здоровяк, он начал дрожать от страха. Несмотря на нестерпимую боль, исказившую его лицо, кричать он прекратил.
«Расстраивать Старшего Брата ответственного за слуг — это очень плохая идея», — сказал он поспешно. «Нет смысла продолжать. Быстрее, отпусти меня! Мне не нужно 10 бревен».
Мэн Хао, не ожидая, что толстый юноша во сне будет таким свирепым, тоже хотел прекратить. Он подошел, легонько хлопнул толстого юношу и прошептал:
«Маньтоу вернулись, как и твоя девушка».
Юноша неожиданно ослабил хватку челюстей. Продолжая размахивать руками, с окровавленным лицом он вернулся в постель и уснул.
Нервно взглянув на толстого юношу, здоровяк молча вышел.
Мэн Хао посмотрел на юношу в восхищении, затем очень осторожно вернулся в кровать.
На следующее утро.
С первыми лучами солнца, воздух наполнился звуками колоколов. Звук как будто обладал странной силой; как только люди его слышали они вставали и принимались за работу. Пухлый юноша тоже проснулся. В недоумении разглядывая следы на теле, он потрогал лицо.
«Что со мной произошло этой ночью? Как вышло, что всё мое тело болит? Кто-то избил меня?»
Мэн Хао молча оделся, затем произнес:
«Ничего не было. Всё вроде в порядке».
«Как так получилось, что у меня всё лицо опухло?»
«Возможно это комары».
«Почему у меня во рту кровь?»
«Ты упал с кровати прошлой ночью. Если честно, то несколько раз». Мэн Хао отворил дверь и вышел наружу, затем оглянулся. «Послушай толстяк», — сказал он серьезно, «тебе нужно чаще точить зубы, чем острее наточишь, тем лучше»
«Ох? Мой отец мне говорил то же самое», — сказал он удивленно, осторожно натягивая халат.
Мэн Хао и толстый юноша вышли и растворились в солнечном свете, их жизнь, в качестве слуг в Секте Покровителя, началась с рубки деревьев.
Каждый из них должен был срубить десять деревьев. Склон горы, неподалеку от Северного Квартала Слуг, был устлан деревьями. Хотя они были небольшими, стояли они плотно и раскинулись подобно бескрайнему океану.
Неся свой топор, Мэн Хао потер плечо. Обе его руки болезненно онемели. Топор был тяжелым. Рядом, пыхтя, в гору поднимался толстый юноша. Наконец они нашли подходящее место, зазвучал стук топоров.
«Мой отец очень богат», — уныло сказал толстый юноша. Он поднял свой топор. «Я тоже должен стать очень богатым. Я не хочу быть слугой… Эти Бессмертные странные, у них же есть магия. Для чего им огонь? Зачем им деревья, которые мы рубим?»
В отличие от болтливого юноши, Мэн Хао слишком устал, чтобы говорить. Лицо заливал пот. Еще в Юньцзе не имея много денег, питался он мало, поэтому тело его было слабым. Выносливости надолго не хватало. Спустя то время, за которое прогорает пол палочки благовоний, он прислонился к дереву, тяжело дыша.
Он взглянул на толстого юношу, который продолжая ругаться себе под нос рубил дерево. В то время как он сам не мог сдерживать дрожь от усталости. Он был младше Мэн Хао, но гораздо сильнее.
Мэн Хао горько покачал головой и продолжил отдыхать. Он вытащил наставление по Конденсации Ци и снова принялся его изучать. Согласно написанному, он попытался почувствовать духовную энергию Неба и Земли.
Шло время, опустились сумерки. За день работы Мэн Хао смог срубить только два дерева. Толстый юноша восемь. Объединив их вместе у них было достаточно, чтобы один из них поел. Немного обсудив это, толстый юноша ушел за едой, которую они разделили у себя в комнате. Измученные, они провалились в сон.
В конечном счете, храп толстого юноши наполнил комнату, Мэн Хао с усилием смог сесть, взгляд полон решимости. Не обращая внимание на усталость и голод, он взял наставление по Конденсации Ци и возобновил чтение.
«Когда я готовился к экзаменам, я часто засиживался до рассвета. Я уже привык к чувству голода. Что касается моей теперешней жизни, хотя я и устал, теперь у меня есть цель. Я не поверю, что провалив Имперский Экзамен, я провалюсь и в Культивации». В глазах упорство. Склонив голову, он начал читать.