– Они там с Котом случайно не вздумали саботаж устроить, как книжка-то хоть называется?
– Государство, вроде, – ответил Кощей. На лбу короля проступил холодный пот.
– Ещё чего там случилось?
– Про Звенигорошка докладывать?
– Про карлика, что ли, этого?
– Ага, про него.
– Ай, говори уже быстро, да к трапезе пора преступать.
– Нынче отправился «великан»…
– В кавычках?
– В кавычках, ваше сиятельство. Отправился, значит, Добрыня со своей бабкой Аллой в сказочный лес. А лесная поляна-то пустая. Ночь искали избушку, под утро всё-таки разыскали.
– Где была?
– За гусями на юг побежала.
– Не набегается всё, окаянная.
– На этом официальная часть доклада заканчивается. Рассмотрим второстепенные вопросы.
– Какие это ещё второстепенные?
– А те, что о дочке вашей.
– Полцарства, значит, захотел?
– Угу…
– А вот тебе целый кукиш! – разозлившись, король показал Кощею дулю.
– Пора бы уже о наследниках подумать, до лысины дожил, а всё дурью маешься.
– Мне зять нужен здоровый, молодой, богатый!
– А я тебе чем не пригож?
– Худой, старый и… и… и… Простываешь ещё постоянно!
– Ага! Простываю, значит! В следующий раз сам за газетками ездить будешь!
– Не положено мне, королю, и за газетками ездить, вишь, ещё чего удумал, владыке Лукоморьево по электричкам мотаться.
– ЦСКА – «Спартак»! Центральное дерби.
– Купил?
– Купить-то купил, только вот не знаю теперь, что с этим выпуском делать. Алла просила на растопку прочитанное, холодно в избушке-то по ночам.
– Я тебе ща дам на растопку, а ну давай сюды! – король слез со своего царского престола, больше походившего на обыкновенный табурет, и, приблизившись к Кощею, схватил того за грудки.
– Отдавай, кому говорят, иначе хуже будет! – из-за тряски газета, спрятанная за пазухой Бессмертнова, выпала на пол.
– Сим-салябим-ахаляй-махаляй.
– А вот, значит, как ты заговорил!
Газета свернулась, словно оригами, и, превратившись в голубя, стремительно вылетела в форточку. Раздосадованный король, махнув рукой, присел на свой табурет.
– В какой сказке это видано, чтобы своему королю перечили! Разве что в тридевятой…
– Точно, в тридевятой! – вторил Кощей.
– Эх, была не была. Отдам дочку за того, кто разбудит великанов! Разбудишь – бери!
Бумажный голубь вернулся, влетев в ту же самую открытую форточку, и, покружив недолго над потолком, он плавно опустился в руки короля.
– Такс, – развернув оригами, король прочёл вслух написанное на первой странице «Советского спорта». – ЦСКА не смог удержать достигнутое преимущество в первом тайме в один забитый мяч, и уже на добавленных минутах второго тайма спартаковцы сравняли счёт, в равной борьбе была зафиксирована боевая ничья – один-один.
– Ничего, ничего, вот в следующем туре точно вас обгоним.
– Надежда умирает последней, – с иронией в голосе произнёс Бессмертнов.
– Ты, Кощей, не препирайся, поди лучше великанов разбуди, а то над нашим Лукоморьевым вся сказка уже потешается. Раньше хоть великаны всех отпугивали, а теперь даже гномы с тридевятого к нам без приглашения заходят, парады устраивают. Мне-то чего, я старый, а вот вам, молодым, жить да жить ещё.
– Ну, гномов я и сам не очень-то уважаю…
– А кто их, скажи мне, в нормальных-то сказках уважает, Белоснежка разве что.
– Ты ещё Гарри Потера вспомни.
– Хорош, хорош. Глашатай, глашатай!
– Да здесь я, ваше величество, – вдруг откуда ни возьмись появился перед ними Золотой Петушок.
– Вот что, пернатый друг, объявляй, что от дня сегодняшнего, вечера завтрашнего, утра мудрого будет тот мужем принцессы сказочной и хозяином половины королевства моего, кто сумеет разбудить великанов, спящих уже тысячу лет. Указ мой таков!
Глава пятая
В гостях у сказки
Добрыня проснулся от слишком сильного печного жара, хотя было самое утро и рассвет только-только начинал пробиваться сквозь оконные занавески, в избушке к этому времени хозяйки уже не было. Несмотря на отсутствие Яги, метла сама по себе подметала пол, еда сама по себе готовилась, а самовар сам по себе растопился.
– Вот так волшебство, ещё бы сюда компьютер и интернет, – подумал Звенигорошек.
– Эх, тоска, – произнёс он вслух, как тут же в дверь постучались.
– Какого лешего тут носит…
– Лешего, – послышался за дверью голос незнакомца.
– Баба Яга сказала, что открывать не велено никому, а особенно Лешему!