- Так и есть.
- А я - твой враг?
- Как я уже сказала, у меня нет друзей.
Взгляд Габриель светился состраданием:
- Это очень одинокий способ прожить жизнь.
Зена опять приподняла бровь:
- Это зависит от того, кто выбрал себе такой способ.
- Я не согласна, - ответила Габриель, чувствуя растущее расположение к своей собеседнице. - Никто не должен жить без любви.
Завоеватель фыркнула в ответ:
- Любовь - это миф, о котором барды твердят нищим, помогая им забыть о голоде. И тот, кто думает, что обладает ею, становится слабым.
- Ты ошибаешься, - увлеченно ответила Габриель, забывая, с кем разговаривает, - любовь действительно существует. И это не слабость. Это – сила.
- Ты говоришь как истинный фанатик, - глядя поверх левого плеча барда, Зена подала Габриель знак взглянуть в том же направлении.
Девушка увидела, как из тени вышли две изумительные женщины и грациозно направились к ним. Меньшая из них, прекрасная азиатка, несла в руках большую чашу, а та, что повыше - инкрустированный драгоценными камнями кувшин и такой же бокал. Подойдя к трону, Ниамей и Линг Ли преклонили колени и возложил Завоевателю свое приношение.
Габриель, созерцая эту картину, постаралась побороть пробившийся на свободу росток ревности. Зена кивнула, и Ниамей наполнила бокал жидкостью из графина, затем подала бокал своей Госпоже. Держа одной рукой бокал и делая глубокий глоток сладкого вина, другой рукой Завоеватель дотянулась до чаши с маслинами, своими длинными гибкими пальцами подцепила одну из них, а затем небрежно засунула ее в рот. Достав косточку, Зена посмотрела на юную блондинку, не отрывающую глаз от ее губ:
- Скажи мне, Амазонка, - вдруг спросила она, - когда солдаты распинали на кресте женщину, ты чувствовала ее боль?
Глаза Габриель сузились:
- Да. Она не заслужила такого наказания, только потому, что дарила людям надежду.
Поймав в чаше еще одну оливку, Завоеватель кивнула, получив ожидаемый ответ.
- Кстати, как она сейчас? – спросила она, разглядывая спелую оливку, будто редкий бесценный бриллиант.
У Габриель чуть не отвисла челюсть от столь неожиданного вопроса. Она тяжело сглотнула, сердце бешено заколотилось у нее в груди:
- Она… в безопасности.
- Ммммм.
Бард жаждала встретиться с Зеной глазами, но Завоеватель продолжала крутить маслину в руках, наблюдая игру факелов на ее блестящей шкурке.
- Почти хорошо. В любом случае девчонка значила для меня очень мало, - промолвила Зена, наконец-то взглянув на Габриель. Было видно, что она и так все знала. - Я получила, какой и ожидала, ответ, - она слегка улыбнулась. - И я должна тебя поблагодарить за это спасение. Ты помогла мне избежать дальнейших неприятностей.
- Я не понимаю.
- Хочешь сказать, что не видела мой маленький спектакль?
- Какой спектакль?
Изящно поднявшись, Зена встала между своих служанок.
- Пойдем, - позвала она Габриель, и та последовала за ней к окну.
Взглянув в него, бард чуть не задохнулась.
Там, где еще час назад стоял пустой крест, теперь возвышались шесть, и на каждом висело тело медленно умирающего солдата.
- Если бы ты не освободила девушку, я бы до последнего момента не узнала, что солдат Королевской Гвардии можно легко провести простым трюком, - Зена насмешливо поклонилась. - Итак, огромное спасибо за помощь. Ты избавила меня от больших неприятностей.
В бешенстве стиснув зубы, Габриель отпрянула от окна и большими шагами вернулась обратно к центру залы. Она тяжело дышала, стараясь не дать выхода гневу и ужасу. Отвернувшись от окна, Зена прислонилась к холодному камню, скрестила руки и усмехнулась разгневанной целительнице:
- Ну, Амазонка, видишь? То, что ты называла любовью, является слабостью. То, что для одного стало спасением, обернулось смертью для шестерых. Не очень выгодное предприятие.
- Выгода?!? Мы говорим о человеческих жизнях, а ты заботишься о выгоде? – глаза Габриель сверкали искуренным негодованием: - Что же ты за чудовище??
Завоеватель презрительно усмехнулась:
- Очень могущественное…
Габриель схватила себя за волосы и начала трясти голову:
- Нет. Нет. Я не позволю тебе опустить меня до твоего уровня. Я не хочу.
Отпустив голову, Габриель взглянула на Завоевателя, все еще стоявшую у окна и насмехавшуюся над ней:
- Зена, я знаю, что за этой маской, отвергающей все светлое и притворяющейся равнодушной, таится женщина, способная на сострадание и любовь. Я знаю это.
Зена оттолкнулась от стены и вплотную подошла к Габриель:
- Не обманывай сама себя, Амазонка. Были и до тебя такие убежденные, - уголки думают.
- Нет? - Габриель повернула голову и посмотрела на Ниамей и Линг Ли, жадно наблюдавших происходящее. - А что скажешь о них? – она опять посмотрела на возвышающуюся рядом с ней женщину. - Я видела их глаза, когда они обслуживали тебя, Зена. И в них была любовь. Если они могут любить тебя, значит, что-то в тебе заслуживает этого чувства.