Последовал душераздирающий вопль. Им навстречу выбежало чудовище с телом человека и длинными бритвами, торчащими из локтей, вместо рук. Его ужасающе уродливое застывшее лицо напоминало глумливую искажённую маску. Изо рта капала мерзкая вонючая пена. Существо имело рост под два метра и мощную мышечную массу. К шоку Бесса между ног монстра тоже торчало лезвие длинное, острое и ребристое. Он мог проткнуть врага насквозь, просто наступая на него.
Машай отбила первую атаку, подставив щит под удар, и взмахнула мечом, но тот лишь со звоном врезался в лезвия, никак их не повредив. Сабина по правую руку от Бесса ругалась как сапожник. Р вдруг пропал из виду.
Вдруг монстр повернулся к мигом растерявшемуся Бессу. Застыв в замешательстве под громадной тенью, тот не успел отреагировать, как бритва рассекла ему грудь, вонзившись в лёгкие. Бесс начал захлёбываться собственной кровью, осев на пол. С ним происходило то же, что и с Арланом в чертогах Пирамиды. Боль и агония длились всего тридцать мучительных секунд. Затем раны начали затягиваться, возвращая воздух в обновлённые лёгкие.
Тем временем, более опытные в сражениях Машай и Сабина пытались одолеть чудовище, что пронзительно визжал, вызывая у атакующих чувство дезориентации. Собравшись с силами, Бесс поднялся на подкашивающиеся ноги. Окрик Р ворвался в суматоху.
― Нашёл золото! Нашёл! Отступаем!
Мальчишка прошмыгнул стрелой мимо озадаченного Бесса и обе женщины скрылись вслед за ним, оставив и светящиеся палочки и факелы. Бросив Бесса один на один с чудовищем.
Он замер, едва дыша, как при столкновении с медведем. Монстр приблизился впритык, склонив голову к лицу вторженца. Что должен был видеть человек перед своей смертью, чтобы оно обратилось в это? Страшная кончина. Группа завербовала новичка в качестве приманки, потому что подобное невозможно победить.
Бесс сглотнул, судорожно выдохнув. А в следующую секунду его располосовали острейшие лезвия. Кровь была всюду. Она заливала рот и глаза, ручьями хлестала из открытых ран. Невыразимая боль затмила сознание, стерев ощущение реальности происходящего. Бесс даже не мог кричать, слёзы застряли в уголках его глаз, впившись осколками в глазницы. Едва раны успевали затянуться, как чудовище уничтожало его снова и снова. Оно, без сомнения, находило в этом наслаждение. Выжидая, когда добыча исцелиться, чтобы вновь её разорвать.
Наконец Бесс сумел собраться, из последних сил вцепившись в отпущенные ему мгновения, и поднял кинжал приросшей обратно к туловищу рукой. Резким движением он отсёк торчащий между ног существа нож. Истошный вопль вырвался из груди чудовища. Из дыры в теле выплеснулась густая чёрная жижа, он сдулся как пляжный круг, из которого выпустили воздух. Развалился, превратившись в груду ржавых окровавленных ножей, увязших в гнилой плоти.
Ошеломлённый Бесс переводил дух. Свежие воспоминания о пережитой боли оседали в его измученном разуме. Палочки по-прежнему рассеивали темноту, и он разглядел золото, которое вырвалось из монстра вместе с жижей. Множество блестящий монет лежало у ног Бесса. Что бы существо ни стерегло, эта награда наверняка превосходила добычу Р.
Проверив свой профиль, Бесс узнал, что у него осталось только две жизни. Он был на волоске от окончательной гибели. Собрав всё исторгнутое золото, Бесс пока не стал пересчитывать. Но вес монет заметно утяжелил его сумку. Настало время для настоящей охоты за тремя лжецами, бросившими его подыхать.
Однако горький урок всё же принёс пользу. Бесс узнал, что у каждого отпечатка имелась ахиллесова пята, связанная с природой его зла. Это значило, что даже нечто кажущееся неодолимым, можно было уничтожить.
Приводя в порядок одежду, превратившуюся в решето после всех пережитых атак, Бесс нащупал нечто твёрдое в одном из карманов. Он вытащил на свет малахитового котёнка размером с мизинец и не удержался от усмешки.
Фигурка пустого обладала свойством неразрушимости. Её нельзя было даже оцарапать. Бесс попытал удачу и нанёс имя на поверхность котёнка своей кровью, дав высохнуть, и затем стёр. Кровь всегда оставляла незримый след и всё же он не был уверен, что это сработает.
В каком же бешенстве будет Зантал, когда обнаружит пропажу, но даже не сможет понять, как именно похитили его сокровище. Назревала крупная игра с очень большими ставками. Бесс спрятал котёнка обратно и поднял яркие кислотные палочки с пола.
Следовало поторопиться, пока группа не слишком отдалилась от него. А ещё предстояло разработать план. С двумя жизнями в запасе атаковать в лоб слишком рискованно. Он должен был отделить участников группы друг от друга, лишив их поддержки и заставив потеряться в тёмных безлюдных коридорах. Не месть, но всего лишь возмездие, мысль о котором наполняла Бесса энергией хищника, вышедшего на след жертвы.