Приблизившись к Жнецу, Наперсница забрала у него договор на крови и разорвала напополам. Пергамент сгорел в искрах, как будто его никогда и не существовало.
― Договор расторгнут, ― объявила Наперсница. ― Наказания для Женевьевы Кристалл не последует. Но она лишается права заключать подобные соглашения в будущем. На этом всё.
Бросив последний короткий взгляд в сторону Бесса, она обратно натянула капюшон, укрыв своё выражение лица.
В приступе ярости Женевьева схватила лежащее на полу лезвие, выполненное в форме маски, и бросилась на Бесса. Он едва увернулся, получив глубокую царапину на щеке. Рассерженная Акула встала в боевую стойку, обратив свою мягкую шёрстку в острые колючки.
― Прошу успокоиться, ― потребовал Ласк, ― и не нарушать правила.
― Правила, которые не действуют на одного не действуют на всех, ― ощерилась Женевьева и обратилась к толпе. ― Только взгляните на хозяина и его перешитого любимчика. С нами обращаются как со швалью, не заслужившей и капли уважения.
Впрочем, никакого сочувствия в ответ она не получила. Среди Убийц каждый был сам за себя. И кто-то счёл её жалкое положение даже забавным, усмехаясь себе под нос.
Не отыскав поддержки среди себе подобных, Женевьева повернулась к Жнецу.
― Савитус Ласк ― Проклятый. От чего же вы не схватите его?
Рогач снова уступил ношу принятия решений Наперснице. Похоже, в её присутствии его полномочия ограничивались исполнением приказов.
― Будет несправедливо лишить награды за поимку Проклятого кого-нибудь из Убийц, ― ровно заметила Наперсница. ― Если любой из гостей свяжет преступника, Жнец с готовностью отправит его в заключение.
Никто из присутствующих не шевельнул и пальцем. Но Женевьева не оставила попытки добиться своего хоть в чём-то. Она стянула скатерть с ближайшего из столов, перевернув тарелки с рыбными закусками, и с треском порвала ткань, начав заплетать грубую верёвку. Остальные Убийцы просто наблюдали со стороны, как будто на подмостках разыгрывалось театральное представление.
Когда с готовой верёвкой Женевьева приблизилась к Ласку, тот поднялся со стула, протянув сомкнутые запястья.
― Да свершится правосудие, ― проговорил преступник без тени страха.
И пока совершенно растерявшая от гнева бдительность Женевьева опутывала чужие руки, Бесс схватил тупой нож и с размаху вонзил ей в шею. Наружу хлынула густая кровь, впитываясь в дорогой ковёр. Убийца пошатнулась, осев на колени, и уставилась на Бесса.
― Я погребу тебя в твою последнюю могилу, псих, ― её полный отвращения взгляд угас, над головой засиял обратный отсчёт.
«На вашей совести две новые смерти, ― запоздало оповестила система. ― Всего одиннадцать совершённых убийств. Вам добавлено две новые жизни. Всего четыре жизни. Вы получаете повышение до второго ранга».
― С точно таким же лицом ты убивал родного отца, ― заметила Наперсница хладнокровно и вместе со Жнецом растворилась в тёмном облаке.
― Истинный Убийца, ― с довольной полуулыбкой отметил Ласк, освобождаясь от пут, и задумчиво прибавил. ― Если бы не покушение на мою свободу, я был бы обязан отдать награду той наглой женщине.
От последней фразы, небрежно брошенной сестрой, Бесс почувствовал жуткое опустошение. Он впервые осознал, что проткнул ножом не просто человека, радостно мучившего других, но своего отца.
― Думаешь, я чудовище? ― спросил он у Азалии, гладившей насытившуюся смертью и ставшую сонной Акулу.
― Безусловно, ― спокойно ответила девочка. ― Как и мой брат, как и каждый в этом зале, а однажды и я.
Так Бесс узнал, что Долина ― вотчина чудовищ и их случайных жертв. Однако от этого знания он не обрёл ни облегчения, ни свободы.
В его мрачные думы вновь ворвалась система.
«Вы получили достижение Последняя капля в бронзовой отделке за отнятие последней жизни Убийцы. Заберите награду в ратуше вашего региона». Открылось окно профиля и в пустом поле появилась коричневого цвета медаль с рисунком багровой капли посередине.
«Доступна дополнительная информация: награды делятся на бронзовые, серебряные и золотые. Вы можете получить Последнюю каплю в серебряной отделке за отнятие последних жизней у трёх Убийц».
Арлан умер навсегда, вот почему Женевьева была так зла. Убивать кого-то насовсем было чем-то иным, но не для Бесса. Он не заметил разницы.
«Совершайте больше немыслимых поступков, чтобы открыть новые достижения», ― наконец система замолкла, он тряхнул головой, словно отгоняя надоедливую муху.