— Да, я отдыхаю в санатории, — снова устраиваясь на расстеленном полотенце, она беспечно махнула рукой в сторону, виднеющегося вдали, комплекса белых зданий. — Я приехала из небольшого Уральского городка и на море до этого никогда не была. Красота, просто дух захватывает.
Потом, глядя с некоторым восхищение, на собеседника, спросила.
— А вы часто прыгаете здесь?
— Честно говоря, это мой первый прыжок. Всё никак не мог решиться и вот наконец сделал это.
— Ой, какой вы молодец. А знаете, я поспорила с подружками, что завтра тоже прыгну с этого утёса. Вот пришла заранее осмотреть «поле предстоящего сражения» и хоть с детства занимаюсь прыжками в воду, что-то мне не по себе. Честно говоря, страшновато. — И она зябко поёжилась, словно от мороза.
— И правильно, не прыгайте, не надо! — горячо заговорил он, осторожно взяв её за руку. — Разве можно рисковать такой красивой девушке, ради глупого спора.
К великой радости мужчины, она не убрала своей руки, а посмотрев на него и склонив голову, кокетливо произнесла.
— Это звучит почти как признание в любви.
— А это и есть признание, — Егор не узнавал сам себя, откуда в нём столько смелости и неожиданно выпалил. — Я действительно вас люблю!
Откинувшись назад, незнакомка освободила руку и весело рассмеялась.
— Это что-же, любовь с первого взгляда?
— А разве бывает другая любовь? — вопросом на вопрос ответил мужчина.
— Вы сейчас говорите прямо, как герой кинофильма о человеке-амфибии, именно так он признавался в любви своей Гутиере.
— Значит вы и есть моя Гутиера.
Несколько смутившись, они помолчали немного, отвернувшись друг от друга, потом он настойчиво продолжил.
— Я вас очень прошу, откажитесь от этой рискованной затеи, это нам парням, дурная голова покою не даёт, а вам это совершенно не нужно, тем более, год назад здесь во время прыжка погибла молодая девушка из вашего санатория. Это случилось тринадцатого августа восемьдесят четвёртого года, завтра будет ровно год после этого происшествия.
Собеседница резко напряглась и удивлённо посмотрела на Егора.
— Что вы такое говорите? — Её голос предательски задрожал. — Тринадцатое августа восемьдесят четвёртого будет только завтра, а вы, утверждаете, что это было год назад! Вы ничего не путаете?
У Егора пошла кругом голова, он уже не понимал, что происходит и даже не пытаясь переубедить девушку, что сейчас восемьдесят пятый год, торопливо заговорил. — Поверьте мне. Я говорю правду. Погибла девушка, я точно знаю. Там в низине, под тополями, что-то типа надгробной плиты. Хотя похоронена она далеко от наших мест. У неё еще такая необычная фамилия. Её звали Оксана Листопад, шестьдесят четвертого года рождения, совсем ещё молодая.
— Прекратите! Как вам не стыдно! — Незнакомка резко прервала речь Егора и поднявшись на ноги, стала торопливо сворачивать полотенце. Глаза её сверкали гневом. — По началу вы произвели на меня хорошее впечатление, но ваша жестокая шутка переходит все границы допустимого. И то что вы каким-то образом узнали, что я Оксана Листопад, не даёт вам право так надо мной издеваться.
Она, раздражённо ещё что-то говорила, собирая свои вещи, но голос её звучал всё глуше и тише, словно куда-то удаляясь. Перед глазами мужчины всё поплыло, задрожало, голос девушки зазвучал невнятно, и её фигура, постепенно расплываясь, исчезла в мутном тумане, а он, теряя силы, неожиданно упал на траву и тут же провалился в густую, вязкую темноту.
— Это что ещё за лежбище тюленей? — Кто-то бесцеремонно толкал Егора в бок. — А ну, просыпайся. Дрыхнешь тут на самом солнцепёке, как бы тебе худо не стало.
Над ним, склонившись, стоял сосед по улице Матвей, одной рукой он держал удочки, а другой тормошил спящего. С трудом, разодрав глаза, мужчина с удивлением открыл их и осмотрелся вокруг. Рядом с ним лежала его одежда и стоял улыбающийся человек в резиновых сапогах.
— Матюша, ты представляешь? — С трудом приходя в себя, Егор медленно поднялся на ноги. — Я сейчас видел здесь девушку, которая погибла год назад, прыгая со скалы. Я с ней разговаривал.
— Да-а-а, видать лихо тебе солнышко тыковку-то напекло, — философски констатировал Матвей, покачивая головой.
— Нет, серьёзно! Я видел её. Так близко как тебя, — сумбурно сыпал короткими фразами он. — Она такая! Необыкновенная. Я её люблю.
— Бедня-я-я-фка, — издевательски, усмехнулся собеседник. — Влюбился в привидение, и теперь ты обречен всю жизнь провести в одиночестве, терзаясь от безответной любви. А кстати, это что за история, о погибшей красавице. Расскажи, будь добр.