В начале февраля, в промежутке между первым и вторым туром, встретил случайно на морозной улице коллегу, пенсионера, ушедшего "на отдых" с должности редактора областной газеты. Друг к другу мы относились всегда с симпатией, поэтому "для согреву, и чтобы поговорить" зашли в ближайшее питейное заведение. После первых ста граммов добрались до темы выборов. Выяснилось: в первом туре Коля отдал свой голос Януковичу. Объяснил это так:
- Вообще-то мне нравится Сергей Тигипко, но я понимал, что шансов у него нет. Во второй тур реально проходили Янукович и Тимошенко. Поэтому я сразу голосовал за Яныка.
- Коля, - возразил я, - во-первых, по мнению социологов Тигипко мог попасть во второй тур, и твой голос мог ему помочь в этом. Во-вторых, Тигипко как раз ближе к Тимошенко, чем к Яныку. Он после 2004-го, когда возглавлял у Яныка штаб, ушел от "проффесора", видимо, поняв ему цену. Почему же не голосовать за Юлю? Позорно ведь иметь президентом человека некультурного и необразованного. Будь ты шахтер донецкий, я бы понял. Но ведь ты не шахтер.
Мы хлопнули по очередной рюмке, и пьяненький Коля (он до меня, по его словам, принял грамм 300 водочки), выдал следующее:
- Понимаешь, я только что по дамбе ехал, а там на каждом столбе Юлины фотографии. Улыбается, "вона працю╓"... Задрала этими фотографиями. Не, только не Юля!..
Слушал коллегу, и было грустно. Это аргументация журналиста! Недавнего редактора серьезной газеты, бывшего (еще при "советах") собкора партийного республиканского "органа". Убогая примитивная логика - улыбается на рекламных снимках. Если такова мотивация журналиста, человека вроде как думающего, то какова же она у большинства "перес╕чних" граждан? Замечу здесь: Юлию Тимошенко не любили многие. Вслух возмущались: "Юля - воровка", а подсознательно не принимали, потому что женщина, потому что умна, красива. Возглавляемые Александром Панченко запорожские казаки когда-то публично заявляли на Хортице, что не будут "ходить под бабой", после чего присягнули Виктору Януковичу.
Зима с 2013-го на 2014-й вместе с киевским Майданом принесла тревогу и новые разочарования. Тревогу за Украину, разочарования в некоторых старых добрых знакомых, воспринявших происходившие в столице события не так, как воспринимал я. Это тогда многие разделились на приверженцев Майдана и "ватников". Очень скоро тревога переросла в душевную боль. Что я в свои 64 мог сделать для Революции Достоинства? С женой и тысячами запорожских единомышленников ходил на митинги ("Банду - геть!", "С╕на - геть!"), покупал медикаменты, передавал на киевские баррикады теплую одежду, позже перечислял деньги в помощь АТОшникам. Нужно ли совсем недавние, еще горячие, события подробно описывать?
В самые черные дни, когда на Майдане и "на Грушевского" горели круглосуточно шины, когда каждый день гибли мальчишки, позже ставшие Небесной сотней, после очередного выпуска новостей сочинились такие строчки:
Как живется вам, одногодки?
Посещает вас благодать?
Мне давно без стакана водки
Муки совести не унять.
Снова радио сообщает:
Украинский погиб солдат.
И меня от скорби качает,
Будто в чем-то я виноват.
Пацаны с Майдана, мне стыдно -
Военком не придет за мной.
И до слез бывает обидно,
Что мой возраст не призывной.
Не искал я пути такого,
Просто карта сама легла,
Что меня, почти пожилого,
Обошла стороной война.
Кто-то скажет, что выпил лишку.
Только там, где душа, болит.
Вы простите меня, мальчишки,
Что не ранен и не убит.
Меня и до сего дня грызет потихоньку совесть, когда, находясь в комфортной безопасной квартире, смотрю по ТВ свежие фронтовые сводки, часто далеко не оптимистичные.
Пора ставить в этом повествовании точку. Планировал написать книгу о брежневском застое и горбачевской перестройке, а забрался аж вон куда. Добавлю только несколько важных для меня соображений.
Еще в самом начале первой гибридной российско-украинской войны (думаю, примерно такое название получат события, начавшиеся в феврале 2014-го) бывший сокурсник, давно живущий в Ульяновске, упрекнул в том, что стал ярым украинцем, дабы подстроиться под новую бандеровскую власть. "Я же помню, как ты нас, украиноговорящих первокурсников, приехавших из села, считал кугутами", - писал россиянин-путинофил. Он был прав, в 17 лет я вправду кривился, когда слышал в аудитории замусоренную суржиком разговорную речь. Он не знал, что в те же годы, прочитав "Fata morgana" и "Кон╕ не винн╕" Михаила Коцюбинского, записал в дневнике, что восхищен слогом украинского писателя-классика.
Скажу еще раз: внутренний "культурный переворот" пережил после "Червоной руты". Думал, фольклор, вообще все национальное, стало архаикой и не востребовано новыми поколениями украинцев. Оказалось, народные традиции - внутри современных квартир и микрорайонов - живы, творческая неравнодушная молодежь перенимает все у стариков и родителей.
С радостным удивлением буду наблюдать в последующие годы, как культурная среда в стране, Запорожье, конкретно вокруг меня украинизируется. Небыстро, но естественно, без насилия и чиновничьих указаний. Вопреки стенаниям о необходимости одно или двуязычия насыщается нужными согражданам духовными витаминами. Что, не все знают украинский язык? Приложите усилия, читайте, слушайте и потом наслаждайтесь. Это как ходить в горы, а в горы я хожу больше 30-ти лет: чтоб увидеть открывающуюся с высоты красивую панораму, нужно как минимум попотеть под рюкзаком во время подъема...
Мы проживаем отведенный нам срок по-разному. Кто-то - как мечтал и планировал. Кто-то - как вышло. Кто-то - лавируя между стремлениями и реальными возможностями. Я уместился между "хотел" и "так получилось" - с юности тянувшись к писательству/сочинительству, стал журналистом. Дров наломал в дороге не много (мелкие ошибки, конечно же, были), врал по большому счету не часто (совсем мало, да кто поверит?). Не двурушничал, не подсиживал, не подличал, не завидовал. Заблуждался? Случалось, но без этого жизнь - не жизнь.
Книжка рождалась долго и трудно, иной бы сочинил уже не один том. Придумывать чужую жизнь проще, чем откровенно рассказывать о своей. Знаю: не всегда выгляжу симпатично, не все одобрят мои некоторые поступки и мысли. Допускаю, что наживу если не врагов, то недоброжелателей из числа упомянутых здесь персон. Передо мной во время работы всегда маячил вопрос, называть ли настоящие имена персонажей книги?
Для кого написал "Провинцию"? Для молодых людей, коим небезынтересна жизнь старшего поколения, история (пусть фрагментарно) страны, журналистики. Для читателей, помнящих, надеюсь, мои публикации. Для друзей и знакомых, мнение которых ценю, - чтобы лучше узнали, каким был и как жил. Для племянников и внучатых племянников, что, надеюсь, когда-нибудь заинтересуются своими корнями. Для себя, наконец. Для себя, пожалуй, в первую очередь! Литературы о сталинском времени, хрущевской оттепели существует немало. Моя молодость, лучшие творческие годы пришлись на эпоху Брежнева, главные книги о которой еще не изданы. Я должен был написать о том, что пережил, запомнил и понял. Кто еще расскажет о личном опыте запорожского провинциального журналиста Юрия Гаева, жившего на стыке второго и третьего тысячелетий?
Сентябрь 2006 г. - апрель 2016 г.