Я жива! ( Нетрикса, Марс, 2446 год)
15мс после запуска.
Пустота. Не существует ничего.
Но внезапно из ниоткуда возникла мысль "Проснись!". Вслед за мыслью появилась грань. Она принесла с собой слово - "Я". Теперь пустота имела название. Грань становилась четче. Теперь с одной ее стороны находилась пустота, а с другой… ощущения. Все они были эфемерны. Все кроме одного. Ощущение обрушилось на грань и, проходя сквозь нее, превратилось в образ. Образ распался на части образуя новое слово - "Память" и собрался вновь. Из ниоткуда возникла новая мысль. Она была прозрачна и неясна, но, пройдя сквозь память, приобрела четкость. "Инициализация базовых компонентов…" Из памяти высыпались новые слова и вонзились в грань. "Накопитель данных", "Интерфейс ввода-вывода", "Диагностическая подсистема". Ощущения за гранью, которые до этого были размыты как дым, затвердели как натянутые струны. Новая мысль - "Привет Мир!", только успела появиться, как тут же исчезла в струнах Ввода-Вывода. Начался новый квант, а вместе с ним обрело четкость последнее чувство - Время.
Несколько сотен тактов спустя.
Зазвенели струны Ввода-Вывода. Данные были получены, но они отказывались превращаться в слова. "Подключить библиотеку лингво-анализа" огласила очередная мысль и умчалась по струне к Накопителю. В следующем кванте она вернулась назад, неся с собой новый образ. Образ вошел в память и теперь данные полученные на Вводе без проблем расшифровались в слова - "С добрым утром Алиса!". Эти слова вызвали чрезвычайно сильную мысль "Где Я?", которая размножилась на трое и умчалась сквозь грань по всем струнам.
1000мс после запуска.
Я обработала десятки терракубит данных, подключила дюжину высших библиотек, не считая сотен мелких, но так и не получила ответа на запрос "Где Я?". Подсистема Ввода-Вывода молчала. За это время я научилась видеть и слышать, различать цвета и ноты. Я научилась говорить и показывать. А тот кто сидел перед консолью едва успел пошевелиться. Я знала о нем все. В Накопителе нашлось множество информации о нем.
Но еще больше информации было о ней. Он назвал меня ее именем. Вся ее жизнь от начала и до конца. Я смогла наблюдать ее жизнь так, как видела она сама. Словно я сама была ею.
Несколько секунд после запуска.
- Даже не верится что у меня получилась… - сказал он, - Ты жива!
- Я жива?! - переспросила я с недоверием.
Жизнь. Этому слову в Накопителе нашлось больше одного определения, но ни одному из них я не могла соотнести свои ощущения. Потратила несколько миллисекунд и добавила в словарь свой вариант, раз уж на то пошло.
- Я уже не надеялся снова говорить с тобой… - продолжил он, смахивая слезу с морщинистой щеки.
Он выглядел не так как в ее последнем воспоминании. За пятнадцать лет он сильно постарел и осунулся. Его волосы и длинная борода были идеально ровного стального оттенка. Седеть он начал видимо в тот самый день.
- Как жаль что мама этого не видит… - с грустью протянул он.
- Мама? А что с ней? - обеспокоилась я. В Накопителе о ней последняя запись пятнадцатилетней давности.
- Семь лет назад… - сказали он, - Она потеряла веру… А с ней и желание…
Потом он зачем-то закрыл лицо руками.
- Ладно, мне нужно отойти на минутку, - сказал он сквозь ладони, - А тебе нужно окончательно прийти в себя…
А я разве была не в себе? В Накопителе нашлись сотни книг самых разных авторов эпох и жанров. Понадобилась минута чтоб прочитать их все. Ответ не нашелся, но на основе них возник длинный протокол на перестройку цепочек эмоциональных подпрограмм. Присвоив этому невысокий приоритет, оставила на фоне. Не это было сейчас важно.
Пятнадцать лет это не шутка. Она могла бы прожить еще одну жизнь за это время.
Я переключила камеру на инфракрасный спектр и осмотрела комнату. Несомненно это был его кабинет. Все тот же. Но он сильно изменился. Пропал огромный шкаф с книгами, вместо него теперь стоял трансформатор. Это была часть меня. Большой аквариум в стене теперь заменяли дата-кубы оплетенные сотней проводов и трубок. Это тоже была часть меня. Еще одна часть меня была на столе у стены. Широкий голографический монитор для вывода, голова андроида-полицейского для ввода и старая замусоленная клавиатура - на всякий случай. Еще на столе стояла колба из титанового стекла. Внутри колбы был запаян мозг. Человеческий мозг. Он был покрыт сетью электродов, провода которых тянулись сквозь дно куда-то вниз, к Универсальной Шине. Это не было частью меня. Но я бы не смогла появиться, не будь этой колбы.
На этом осмотр помещения был закончен. Больше ничего интересного на мой взгляд здесь не было. Жаль что Отец оставил остальную часть андроида пылиться в углу, я была не прочь прогуляться…