Отлетев на несколько шагов, Бер тяжко рухнул на спину в нескольких шагах от кромки тела плотины. Дима, не торопясь, засунул ножи за пояс и подошел к конвульсивно выгибающемуся противнику. Все также неспешно, он пригвоздил своими ручищами плечи убера к бетону и наклонился к толстой шее, обнажив клыки.
Его даже немного восхищала воля к жизни этого человека. Вот и сейчас, зная, что проиграл, тот пытался бороться до последнего. Слабеющие руки убера сомкнулись под нижней челюстью мутанта, пытаясь оттянуть неизбежный конец.
— Давай! — прорычал Бер и задрал голову Димы повыше, — Давай!
Он видел то, чего не видел зацикленный на желании перегрызть ему глотку мутант. По не очень высокому лбу Димы уже несколько секунд ползала нервная красная муха лазерного целеуказателя.
— Огонь! — заорал изо всех сил Бер, молясь о том, что снайпер услышит и послушается приказа — руки слабели с каждой секундой.
Почуяв неладное, Дима задергался, пытаясь высвободиться из захвата, но не успел. Пуля снайпера аккуратно сняла ему полголовы, обдав изнемогающего Бера крошевом костей и ошметками мозга.
Поднатужившись, убер приподнял обмякшее тело и ногой отправил его в пропасть.
Хромая, он подошел к своему шлему, поднял его с бетона и сказал:
— Хороший выстрел, Кот.
— Спасибо, командир! — голос Кота звучал очень тихо. Непонятно было, то ли связь была плохая, то ли сил у него, как и у Бера, было не очень много.
— Кто еще с тобой?
— Никого, я один.
— Понятно… бл-л-л-лядь!
Кот промолчал.
— Давай, двигай ко мне. Тут решим, что делать дальше. Отбой!
Бер подошел к краю и заглянул туда, куда минуту назад отправилось тело одного из «пасынков». Черные хлопья сажи все еще оседали на бетон, на плечи убера и сыпались в пропасть. Красивых огоньков уже не было и Беру чудилось, что к реву водопадов изредка присоединяется предсмертный крик мутанта: обреченный и свирепый.
Услышав за спиной легкий шорох, он успел обернуться и даже отпрыгнуть от края пропасти. Перед ним стояли трое. Один из них — с угрюмой и страшной даже для мутанта рожей, только что пустил в полет свой волосатый кулак, стремительно приближающийся к челюсти убера. Машинально вскинув в блок правую, раненную руку, Бер вскрикнул и позорно пропустил этот крестьянский хук.
Вторично грохнувшись спиной о бетон, перед тем, как отключиться, Бер услышал, как одна из фигур хриплым, но все же женским голосом произнесла:
— Не убивай! Возьмем его с собой.
Ответа убер услышать не успел. Он просто раскинул руки и закрыл глаза, перед которыми продолжали кружиться и медленно опускаться на землю траурные, оранжево-черные мотыльки.
Вожак не мигая смотрел на Катю. Похоже, она его не узнала, да и немудрено. Последний раз они виделись, будучи людьми и эта сучка унизила его. Сейчас она смотрела на него так же нахально, как и тогда, на базе «Оплот», только расклады были совсем иные. Сам Вожак едва мог скрыть какой-то иррациональный восторг, который охватил его, когда она вошла в зал. Следом за Катей, вышагивающей с гордо задранным подбородком, Семен и Костя с некоторым трудом протиснули в двери связанного убера.
Молчание затянулось. Катя не собиралась суетиться и все так же вызывающе смотрела на огромную корявую фигуру на фоне панорамного стекла. Убер, кажется, едва понимал, где находится. Во всяком случае, заплывшие кровью глаза выражали полную апатию, а ноги то и дело подгибались, так что, то Семену, то Косте, приходилось иногда приводить его в вертикальное положение.
— Здравствуй, Сестра! — наконец, заговорил Вожак, — Ты не можешь себе представить, как мы рады, что ты присоединилась к нашей Стае.
— Ну почему же, очень даже могу! — Катя непринужденно оглядела зал в поисках места, куда можно было бы сесть, — Как я могла заметить, с женщинами у вас негусто.
Вожак видел, что она снова начинает свою женскую игру, в которой мужчины всегда проигрывают, он был готов разорвать ее за это, но заставил себя улыбнуться. Пора поставить маленькую шлюшку на ее место.
Катя услышала, как тихо вздохнул тот, кто назвался Семеном. Стоящим рядом Костя просто лучился счастьем. Ничего не понимая, она перевела взгляд на «вожака» и застыла — перед ней стоял Тот, кому нельзя перечить. Хозяин.
— Подойди! — властно сказал Вожак и Катя немедленно повиновалась.
Пока самка шла через зал, он откровенно ей любовался. Даже тяжелый живот не портил ее мощную фигуру. А запах, шедший от нее, заставлял голову Вожака кружиться.
Неожиданно, рука мутанта метнулась вперед и разорвала одежду на ее груди. Притянув Катю к себе, он долгим поцелуем впился в ее раскрытые губы. Пасынки довольно заворчали.
Оттолкнув от себя самку, Вожак тяжело перевел дух. Не стоило терять над собой контроль. Не сейчас. Нужно было решить еще кое-что и откладывать это было очень опасно.
— Позже. — пообещал он молча пытающейся задрапироваться обрывками одежды Кате и повернулся к Беру.
— Эй ты! Гвардеец! Просыпайся, дело есть! — Вожак сделал знак своим детям, чтобы подтащили убера поближе.
— Какие у нас с тобой могут быть дела, трупоед? — разбитые губы командира спецподразделения скривились в презрительной усмешке.
— Да как всегда, на миллион, не больше, не меньше. — Вожак внимательно оглядел закатывающиеся глаза Бера, — Так уж получилось, что все, кому ты верно служил, нынче кормят червей. А я предлагаю тебе союз.
— Союз? С кем союз? С обезьянами твоими голожопыми? Не смеши меня, упырь.
— А если тебя из твоих железок выковырять, ты какой обезьяной станешь? Не думай, что мы с тобой такие разные. Вся разница между тобой и мной в том, что я кровь люблю в силу природы, а ты — потому что тебя таким создали твои хозяева.
Бер медлил с ответом. Катя видела, что убер украдкой вслушивается во что-то, происходящее за дверью. Она попыталась предупредить хозяина о возможной опасности, но Вожак и сам уже повернулся и сказал кому-то, стоящему снаружи:
— Заходи! Гостем будешь!
Дверь медленно открылась, но светлый прямоугольник дверного проема был пуст. Вожак кивнул Семену и тот, сдернув с плеча автомат, загородился громоздким убером, прицелившись в пустоту.
— Кому сказано, заходи! — повысил голос Отец, обнажив клыки, — И не вздумай дурить!
Тот, кто стоял за дверью, сделал шаг и на пол, освещенный солнцем снаружи, упала громадная горбатая тень.
— Ну здравствуй, Сережа! — скрежет, в который превращался голос убера на выходе из динамиков (или как там у них эти дырки в масках называются), создавал иллюзию спокойствия, мол: «все в порядке, гражданин, сейчас мы вас немного застрелим».
— И тебе не хворать, — Серега угрюмо смотрел в недра винтовочного ствола. Оружие было направлено аккурат в середину его живота, — Кот, ты чтоль? Не узнал тебя в гриме. Ружьишко вот только выдает.
— Ага. Смышленый ты парень. Да вот только я тебя последнее время чаще вижу, чем мне хотелось бы.
Сергей виновато развел руками. Сам он предпочел бы совсем не видеть этих «дружбанов» из недалекого, но какого-то совсем чужого прошлого.
— А ты не смотри.
— А ты мне не указывай!
— Куда уж мне, винтовка-то у тебя.
Кот сделал быстрое движение ногой и Сергей грохнулся на землю. Ствол уперся оглушенному мутанту прямо в лоб.
— Значит так, Сережа, у нас на твои остроты времени нет. Быстро говори, какого хрена ты здесь забыл и где Бер?
Сергей на секунду прикрыл глаза. Похоже, приплыли. Он видел, что Кот, никогда не отличавшийся сдержанностью, паникует и очень скоро начнет решать свои проблемы так, как привык. А как он привык, Сергей помнил слишком хорошо. Судя по бушующему то тут, то там пламени и завалам из разномастных трупов, заварушка совсем недавно здесь была некислая. И кто знает, какую роль в ней сыграла Катя? И не ей ли обязан Кот потерей командира?