Глава 2
После кофе эта особь чмокнула меня в щеку, оставив влажное пятно, подхватила сумку в половину своего роста и вылетела из прихожей. Щелкнул стальной язычок дверного замка, простучали каблуки, затем вдали глухо загудел лифт.
Я тупо смотрел вслед. Надо поменьше двигаться, чтобы не натворить бед. Пока что мне везет, рефлексы моего разумоносителя выручают, но это, скорее, удача, чем моя заслуга. Надо посидеть, осмотреться, определиться, постараться понять...
Итак, я нахожусь в квартире человека. Квартира - это ячейка в огромном улье-доме. Надо мной сейчас, отделенные тонким потолком, спят, совокупляются, едят и испражняются десятки и даже сотни людей, а внизу, там еще несколько этажей, тоже едят, совокупляются, испражняются, словом, живут нормальной жизнью землян. Так они зовут себя, хотя еще чаще - русскими, немцами, финнами, т.е., по группам населения, а еще чаще вовсе по маленьким кучкам, как-то: москвичами, пермяками, урюпинцами...
Как и принято, в этом доме целую стены занимают книжные полки. Правда, на столе стоит компьютер, их освоили несколько лет тому, еще очень слабенькие, примитивненькие, накопители информации простейшие. Крохотные, и хотя уже есть книги на лазерных дисках, но очень неуклюжие и неудобные, ими пока пользуются только самые заядлые юзеры.
Я пробежал глазами по корешкам книг. Пальцы сами пошли вверх, ага, вот и школьный курс астрономии. В первой главе рисунок со средневековой гравюры, где монах добрался до Края Мира, высунул голову за небосвод и смотрит, вытаращив глаза, на исполинские колеса мироздания, которые приводят в движение звезды, планеты, небесные сферы...
Впрочем, нынешние знания недалеко ушли от тех, когда земля стояла то на трех китах, то на трех слонах, а то и вовсе на черепахе.
Ноги мои разогнулись медленно, я встал как инвалид после долгой болезни. Придерживаясь за стенку, замедленно прошел через квартиру к балкону. Дверь распахнута, яркий свет, я осторожно вышел, и с трех сторон распахнулся мир, в котором я теперь есть, в котором что-то должен сделать, свершить...
Балкон, как я знаю по памяти разумоносителя, на четырнадцатом этаже. Отсюда открывается вид далеко. Дома класса ульевЁ с множеством особей, протоптанные дороги... Множество механизированных телег. Снующие как муравьи люди. Дома в несколько этажей. И сразу понятноЁ почему такие города зовут ?пленочными?. Над поверхностью земли не вышеЁ чем пленка нефти на озере. И сразу видно на какую дикую планету меня забросили! Настолько дикуюЁ что обустраивать ее почти не начали. Но даже между такими вот городами - огромные пространства необжитой земли.
Послышался резкий свист. Я вздрогнул, повертел головой. На балконе соседнего дома, что торцом к этому, толстый мужик в майке и трениках, замахал обеими руками:
- Эй, сосед!.. У тебя шестой канал работает?
На миг холодная волна окатила с головой, я дернулся, губы похолодели, я сам не знаю какие каналы во мне работают, какие нет, потом сообразил, что спрашивают не обо мне, крикнул:
- Работает!
- Точно?
Я лихорадочно вспоминал по каким каналам Лена щелкала, ответил уже не так уверенно:
- Показывают все восемь.
- Черт, - донесся его злой голос, - я думал, опять профилактика... Но не три ж дня подряд? Чертовы бомжи! Сегодня антенну сломали, завтра дом подожгут... Как думаешь, бомжи?
Он уставился на меня злыми глазами. Я пробормотал вынужденно:
- Или подростки...
- Да тоже не подарки, - согласился он и скрылся в квартире.
Я тоже поспешно отступил, вдвинулся задом обратно в комнату, как рак-отшельник в скорлупу. Почему-то показалось опасно и беззащитно стоять вот так открыто.
Странно, но не оставляло ощущение, что за мной следят. Но кто? Вряд ли я ощутил бы так тревожно связь с Теми, Кто Послал. Они и так видят моими глазами, слышат моими ушами, а то, что я понял или осознал, становится мгновенно ясно им тоже. Они перестанут получать от меня информацию, если меня здесь прибьют. Тогда им придется посылать другого агента...
По спине пробежал неприятный озноб. Что-то не нравится ощущение насчет прибьют... Почему-то кажется, что я втиснут в это тело так, что если погибну, то погибну на самом деле.
Я постарался отогнать леденящую мысль подальше. С чего бы я так просто дал себя прибить? Аборигены как-то живут, а я наверняка наделен особыми способностями. Я же вижу в какой примитивный мир попал, совсем молодой и варварский, планета вовсе неосвоенная,
Возможно, меня нарочито не снабдили всеми данными.. Возможно, добытые ранее данные сбивали предыдущих... исследователей, скажем так, пока я не определю свою настоящую роль. Может быть, я просто рядовой террорист, которому поручено что-то взорвать или кого-то убить...
Я прислушался к себе, по телу прошла неприятная дрожь. Нет, убить вряд ли. Дрожь возникла где-то глубоко внутри, вовсе не на материальном уровне, а уж потом передалась этому непривычно огромному телу. Скорее всего, у меня миссия поважнее. И поинтеллектуальнее, так здесь говорят. Для простых исполнителей подбирают людей... гм, вспомнить бы каков я на самом деле... с более простыми чувствами.
В висках начала нарастать боль. Сперва тупая, медленно растеклась по всей голове, а с боков начали стучать острое молоточки, словно кирки, которыми долбят скалу.
Я стиснул ладонями виски. Под кончиками пальцев дергалось, пульсировало. С каждом толчком в череп словно забивали острый гвоздь. Я сжал челюсти, стараясь превозмочь боль, прошептал мысленно: давай сначала. Итак, я очнулся в этом теле. Без памяти о своем прошлом...
Резко зазвенело. Вздрогнув, я панически огляделся, не сразу сообразил, что это так называемый телефонный аппарат. Трубка едва не подскакивала, вдобавок мигал зеленый огонек.
Я не стал бы снимать трубку, но мой разумоноситель, действуя на заученных рефлексах, протянул длинную руку с редким волосяным покровом по всей коже, звериные пальцы цапнули, сняли. Мелькнуло черное, я ощутил как к уху прижалась прохладная пластмасса.
Голос разумоносителя произнес:
- Алло?
- Это Конопатый? - спросил уверенный мужской голос. Не дожидаясь ответа, сразу же потребовал: - Позови Протасова, да побыстрее!