Златан, если у тебя есть какие-то предложения, обдумай их, — сказал он.
Я никуда не уйду. Я игрок «Барселоны». Я останусь в «Барсе».
Xocen Мария Бартомеу был удивлен.
Но как мы тогда решим эту проблему?
У меня есть одна идея, — ответил я.
Какая же?
Вы можете позвонить в мадридский «Реал».
Ас чего бы это нам им звонить?
Потому что если я действительно должен покинуть «Барсу», я хочу перейти в «Реал». Не сомневайтесь, они меня возьмут.
Xocen Мария Бартомеу ужаснулся.
Ты шутишь, — выдавил он.
Я посмотрел на него пронзительно серьезным взглядом.
Вовсе нет. У нас есть проблема, — продолжил я. — Есть тренер, который слаб в коленках и не может прямо сказать, что не хочет меня здесь видеть. А я хочу остаться. Но если он хочет меня продать, ему придется самому сказать об этом, громко и четко. И единственный клуб, в который я согласен перейти, это Мадридский «Реал», как вы уже поняли.
Я покинул комнату, и переживать было уже нечего. Это была игра ва-банк. Мадридский «Реал». Конечно, это было только начало, провокация, блеф. На самом же деле шли переговоры с «Манчестер Сити» и «Миланом».Конечно, мне было известно о чудесных преображениях в «МанСити», обо всех этих деньгах, которые посыпались в клуб с тех пор, как арабский шейх стал владельцем команды. «Сити» в ближайшие годы мог бы стать большим клубом. Но мне скоро ис-
поднялось 29. У меня не было времени смотреть на перспективу, так что не деньги стали ключевым фактором. Я хотел в команду, которая может быть хороша прямо сейчас. А клуба с такой историей, как у «Милана», в мире не найти.
' — Перехожу в «Милан», — сказал я.
Сейчас, когда вспоминаю, это кажется невероятным. C того самого дня, как Гвардиола позвал меня, чтобы сказать, что я теперь сижу на скамейке, мы начали жесткую игру, и, конечно, думали, что выведем этим Гвардиолу и руководство клуба из себя. Такой у нас был план. Идея заключалась в том, что этим ребятам так все надоест, что они продадут меня дешево, но я смогу получить хороший личный контракт! У нас была встреча с Сандро Росселем, новым президентом, и мы сразу заметили, что он был в плохом настроении.Он не понял, в чем была проблема между мной и Гвардиолой. Он видел, что ситуация нездоровая, и собирался продать меня за любую цену. Если он только не собирался уволить тренера. Но он не мог этого сделать. Только не после всех клубных успехов. У Росселя не было выбора. Любил он меня или ненавидел — ему нужно было от меня избавиться.
Я сожалею, что так вышло. Но все так, как есть. Может, есть какой-то клуб, в который ты бы хотел перейти?
Мы с Мино начали гнуть ту же линию, что и против Бартомеу.
На самом деле да. Есть такой клуб.
Хорошо, просто отлично, — оживился Россель. — А что за клуб?
«Реал».
Он побледнел. Переход звезды из «Барсы» в «Реал» равен государственной измене.
Это невозможно. Что угодно, но только не это.
Он был потрясен, ну а мы с Мино просто играли свою партию. Я спокойно продолжил:
Ну, вы же сами задали вопрос, а я дал вам конкретный ответ. И я с радостью его повторю: «Реал» — это единственный клуб, в котором я себя вижу. Мне нравится Моуринью. И вы должны позвонить им и сказать обо всем. Хорошо?
А ничего хорошего на самом деле. Для них не было ничего хуже, и, конечно, мы знали, что Сандро Россель запаниковал. Меня приобрели за сумму, равную 700 миллионам крон. Ему нужно было както вернуть свои деньги, но если бы Россель продал меня в «Реал», новый клуб Моуринью, он навлек бы на себя болелыцицкий гнев.
Мягко говоря, все было непросто для него. Он не мог держать меня в команде из-за тренера. И не мог продать в стан злейшего врага. Он потерял нити управления, а мы продолжали давить. -
Думаю, все должно пройти гладко. Моуринью сам сказал, как сильно он хочет меня заполучить!
На самом деле мы не знали ничего подобного. Это все была игра.
Нет, — сказал он.
Плохо! «Реал» — это единственный клуб, который у нас на уме.
Мы покинули комнату и улыбнулись. Мы продолжали говорить о «Реале». Это была наша официальная позиция. А на самом деле мы вели переговоры с «Миланом». Если бы Россель отчаялся, это не значило бы для «Барсы» ничего хорошего. Но значило бы для «Милана». Самым большим разочарованием для Росселя было продать меня дешевле, чем я был куплен. А мы бы от этого только выиграли. Это был спектакль: что-то было на публику, а что-то происходило за кулисами. Но часики тикали. Трансферное окно закрывалось 31 августа, а 26-го у нас был товарищеский матч непосредственно с «Миланом» на «Камп Ноу». Ничего еще не решилось. Но в СМИ фигурировало. Везде были какие-то спекуляции на эту тему, и вице-президент «Милана» Галлиани официально заявил, что не покинет Барселону без Ибрагимовича.На стадионе болельщики размахивали плакатами «Ибра, останься». Ко мне было приковано много внимания. Но в первую очередь это был матч имени Роналдиньо. Он для «Барселоны» бог. Он играл за «Милан», но раньше выступал в «Барсе», где два года подряд признавался лучшим игроком мира. Перед матчем должны были показать клип с его лучшими моментами на большом экране, а он должен был бежать по стадиону круг почета. Hy вот что за парень... он просто делает, что хочет.Мы сидели в раздевалке, ожидая выхода на поле. Так странно. Я мог слышать рев толпы. Гвардиола, как обычно, на меня не смотрел, а я думал: неужели это мой последний матч в этой команде? Что будет дальше? Я понятия не имел. Мы были наготове. И тут Роналдиньо заглянул в дверной проем — ох уж этот Роналдиньо, есть у него харизма. Он один из по-настояшему великих. Все вылупились на него.