Нам предстояло обсудить новый контракт. Но Моджи отложил разговор. И пришел с извинениями. Он всегда темнил. Но на этот раз все выглядело совсем уж бесперспективно. На следующей неделе, говорил он. В будущем месяце. Все время что-то мешало. Ни туда, ни сюда. Наконец, я взбесился. И говорю Мино:
— К лешему! Подпишем сегодня. Я не могу больше спорить.
И мы сладили дело, как нам, показалось, совсем неплохо; я бы сказал, даже хорошо, так я был счастлив наконец скинуть все это.
Но не тут-то было! Вернее, да — Моджи сказал: ладно, хорошо, подпишем через пару дней. Но сначала надо было играть в Лиге чемпионов против «Баварии». Дело было дома, в Турине, и против меня вышел центральный защитник по имени Валерьен Исмаэль. Он буквально повис на мне и так достал, что я со злости врезал ему ногой и увидел перед собой желтую карточку. Но на том не кончилось.
На 90-й минуте меня сбили в штрафной «Баварии» (на самом деле, нарушение произошло за пределами штрафной площадки — прим. пер.). Мне бы успокоиться — все-таки ведем 2:1, игра заканчивается, — но я так обозлился на этого Исмаэля, что снова ударил его и огреб вторую желтую карточку. Меня удалили с поля, чему Капелло, ясно, не обрадовался. Он завопил как резаный. Смешно, ведь Капелло собирался преподать мне урок хорошего поведения.
Но Моджи, что с ним делать? Он объяснил, что контракт больше не действует. Ты профукал свой шанс, сказал он, и я взвился. Что, все псу под хвост из-за одной ошибки?
Скажи Моджи, что я больше ничего не подпишу, что бы он ни предложил, — сказал я Мино. — Я хочу, чтобы меня продали.
Думай, что говоришь, — ответил Мино.
И я стал думать. Я не желал подчиниться. И это означало войну, что ж еще. Я был сыт по горло и поэтому Мино отправился к Моджи и сказал ему все как есть:
Приглядывай за Златаном. Он вне себя, и ты его потеряешь.
И буквально через две недели Моджи показал мне контракт.
Мы такого и не ждали. Он боялся потерять меня. Но дело на этом не закончилось. Мино назначал встречи, Моджи их откладывал и снова являлся с извинениями. Он собирался уезжать, то, се, и вот что я отлично помню: Мино позвонил мне.
Что-то не так, — сказал он.
Что ты хочешь сказать? Что именно?
Сам не пойму. Но Моджи ведет себя странно.
Вскоре это стало ясно не только Мино. Что-то витало в воздухе, и дело было не только в Лаппо Элканне, хотя и это сыграло свою роль. Лаппо Элканн приходится внуком Джанни Аньелли. Я с ним пару раз встречался. И мы не поладили. Парни этого типа себе на уме. Плейбой, икона стиля, разве ему управиться с «Ювентусом»? Моджи и Джираудо там рулят, а вовсе не хозяева. Но, конечно, паренек являлся символом ц клуба, и «Фиата», а еще входил в список самых элегантных людей мира и все такое. Скандал с его участием стал событием.
Лаппо Элканн переборщил с кокаином. Да еще в компании проститутки-транссексуала, и не где-нибудь, а в его собственных апартаментах в Турине. Оттуда его увезли в больницу, где он и валялся в коме. Новость обсасывала вся Италия. И, конечно, Дель Пьеро и еще кое-кто из игроков выступали в прессе, выражали поддержку. Но к футболу это отношения не имеет. В дальнейшем на Элканна стали смотреть как на катастрофу для клуба.
Когда у Моджи закрались подозрения, я не знаю. Но копы явно допрашивали его еще до того, как история просочилась в прессу. И началось все, как я понимаю, со старого допингового скандала, в котором «Ювентус» оправдали. В этой связи полиция начала прослушивать телефон Моджи и услышала кое-что, что к допингу отношения не имело, но звучало подозрительно. Моджи явно пытался заполучить на матчи «Ювентуса» «правильных» судей. Телефон оставили на прослушке, и наружу выплыло много дерьма. По крайней мере, так это выглядело, если сопоставить факты, хотя я сам не придавал бы такого значения этим свидетельствам. Просто многим поперек горла то, что «Ювентус» — клуб номер 1! Я в этом уверен.
Когда кто-то занимает господствующее положение, другие хотят втоптать его в грязь, и меня совсем не удивило, что все эти обвинения предъявили, когда мы выигрывали Лигу. Выглядело все хуже некуда, и мы вылетели. Пресса среагировала так, будто началась третья мировая. Но все это просто дерьмо собачье, так я сказал. Рефери подыгрывают нам? Вперед! Мы ждем вас с распростертыми.
Мы рискуем своими ногами, и никакой чертов рефери нам не помогает. Ни разу ни один из них не принял мою сторону, честно. Я для этого великоват. Если парень врежется в меня, я останусь на месте, но если я в него — он отлетит метра на четыре. Мне на поле помогают мое тренированное тело и стиль игры.