А вот я снова в той комнате, прячусь за диваном. Горит камин, по стенам гуляют высокие тени. Играет музыка. Начинается спор. Она бросается на другой конец комнаты, мужчина за ней, звук голоса следует за шагами.
«Если бы ты разобрался со своими проблемами, – говорит она, – с отцом».
Сердце ухает вниз, как брошенный в пропасть камень.
Ее волосы не похожи на медово-светлые волосы Грейс. Но теперь я знаю, это она, должна быть она, ведь все так просто. Она их покрасила, как часто бывает. Люди меняют себя. А потом играет эта песня. Точно ли ее я помню или моя память задним числом воссоздала это воспоминание? Погружаюсь в шаткий сон. И сумерки.
Наступает утро; я сажусь и вижу – костер весь догорел. Остался лишь пепел. Встаю: чтобы согреться, потираю руки, потом разбрасываю ногой золу. Ночь, видимо, вымела из головы весь мусор, и я снова готов идти к цели. Поспешно перемахиваю через ограду и уверенным шагом направляюсь к автобусной остановке. Мне нужно перебраться через реку и доехать до Мэйфейра. Подходит автобус, и спустя мгновение я уже сижу в искусственном тепле салона, прогрызая себе путь сквозь город.
Ручейки людей стекаются к вокзалам и автобусным остановкам, их лица закутаны, прячутся от холода. На одном из прохожих туфли с красной подошвой – на мгновение я вспоминаю об Эбади, как еще день или два назад я был на кладбище, в полной уверенности, что он похоронил там эту девушку. Часть меня до сих пор в этом уверена, пусть это и не может быть правдой. Она умерла тридцать лет назад. Грейс. Мишель.
Оказавшись у библиотеки, замечаю, что она только открывается. Иду прямиком к компьютерному отделу, борясь с ползучим ощущением растерянности. Нажимаю пару каких-то кнопок, и запускается гугл, хотя я все равно что-то делаю не так. Рядом вижу заламинированный листок с инструкцией и пытаюсь сделать, как написано, однако написано там слишком непонятно. Боюсь, что кто-нибудь заметит, как я барахтаюсь у этих экранов. Не хочу чувствовать себя ребенком, только не сейчас.
Следующие двадцать минут я беспомощно тыкаю во все кнопки, уговаривая машину заработать, но тщетно. Я уже готов просить кого-нибудь о помощи.
– Ксандер.
Вижу знакомое лицо.
– Эмит?
Тут я вспоминаю кое-что, и меня охватывает ужас.
– Хэйзел звонила. Я попросил ее позвонить мне, когда вы придете, – говорит он, не приближаясь. Он не уверен, как себя вести со мной, памятуя о нашей последней встрече. На этот раз он для разнообразия ослабил галстук, что вкупе с длинными волосами придает ему бунтарский вид.
– Послушай. Насчет того раза. Я волновался за тебя. И вот еще что – извини. Я не должен был так себя вести.
– Все нормально, – отвечает тот, опустив взгляд.
– Возьми, – протягиваю ему Пруста, который все это время лежал у меня в кармане. – Взамен той книги, что я забрал у тебя.
Он в замешательстве смотрит на нее, потом берет.
– Спасибо. Я так в конце концов и не вернулся. Вы правы, это было опасно. – Он улыбается, но улыбка у него грустная. – А вы как? – спрашивает он с оживлением.
– Мне получше.
Наступает пауза, и он встает, не зная, куда девать болтающиеся вдоль тела руки. Я тоже не знаю, что мне делать, и мы неловко стоим друг перед другом, пока наконец я не говорю: «Не поможешь с этим?» И указываю на компьютер.
Он улыбается, садится за монитор, чувствуя себя как дома. Его пальцы с легкостью пляшут по клавишам.
– Мне надо отправить электронное письмо своим солиситорам, но я не знаю, с чего начать.
– Солиситорам? Что произошло? – Он смотрит на меня с беспокойством.
– Долгая история, – отвечаю я тоном, не подразумевающим дальнейшую дискуссию.
Он делает паузу.
– Из какой фирмы?
– Не уверен… знаю только имя: Джанин Каллен, – отвечаю я без особой надежды.
За пару секунд он вбивает имя на клавиатуре и снова задумчиво смотрит в экран. То и дело он хмыкает и кивает сам себе, полностью погруженный в процесс решения задачи.
– Так, нашел. Вот, можете послать ей письмо с моего аккаунта. Или лучше мне?
Я поражен скоростью, с которой он перемещается по этому миру.
– Можешь просто сказать, что я приду к ней на встречу? Сегодня? Допустим, прямо сейчас?
Мои слова его позабавили.
– Не уверен, что так это работает, но ладно. Отправил, – говорит он.
– Спасибо, Эмит.
– Не за что.
Встаю и собираюсь уйти, но он меня окликает, держа в руке Пруста:
– Надеюсь, все получится.
От библиотеки до ее офиса минут двадцать-тридцать пешком, он рядом с полицейским участком Паддингтон Грин. Толкаю дверь, и секретарь на входе, увидев меня, замирает. Жестом показываю, что я здесь без злого умысла.