Выбрать главу

— Кассету, — выплюнула трубка. Ответить Нора не успела — слова рассыпались частыми гудками.

Она вздохнула и нажала отбой. Когда она приехала на место, телевизионщики уже были там. Им разрешили подойти к телу и даже согласились подождать, пока закончат репортаж. Нора тоже сделала несколько снимков, и у нее даже не тряслись руки, но сейчас ей даже прикасаться к фотоаппарату было страшно — будто это коробка, в которой она заперла несколько сколопендр.

Лем упал на спину. У него почти не пострадало лицо и были открыты глаза — красные. Нора знала, что это значит — он умер не сразу. Яне это видеть было совершенно незачем.

И незачем знать, что ему пытались помешать прыгнуть. Какой-то мужчина хотел его удержать, но не смог. А потом куда-то исчез, и, конечно, его никто толком не разглядел, но как это поможет Яне, если у него ничего не вышло?

Нора вытерла глаза белой салфеткой, залпом допила чай и набрала новый номер. Если Яне так приспичило — она достанет кассету. И заодно сделает несколько фотографий. А потом позвонит Яру, и они вместе решат, нужен ли ему адвокат.

Свалка нашлась быстро. И это была не просто куча мусора, стихийно сваленной подальше от домов. Участок обнесли забором-сеткой. Его сторожили собаки, залившиеся лаем, как только Яр подошел.

Сторожем назвался высокий лысый мужчина в зеленом рабочем комбинезоне. С ним оказалось совсем просто найти общий язык — Яр курил, задавал вопросы, и если в диалоге возникала пауза, совал ему в карман сотенную купюру.

— Тут такое дело, — почесывая подбородок, сказал сторож, когда Яр спросил, как давно сюда свозят мусор. — Свалка-то как получилась. Из города однажды приехали несколько грузовиков со строительным мусором, здесь его вытряхнули. Ну эти, дачники, возмущаться начали, жалобы всякие писать. Приехали еще грузовики и ребята еще с ними. Те самые, ага. В общем, я тут слежу за всем, ну чтобы она не разрасталась слишком уж сильно и чтобы кто попало не рылся. А дачники чего? Ну повозмущались и перестали. Сечешь?

Яр кивнул. Ситуация нравилась ему все меньше.

— В заброшенном доме неподалеку жил мужчина, иногда к нему приезжала девушка.

— Жил. А потом уехал.

— Что еще расскажешь?

Пауза затягивалась. Денег у Яра было достаточно, но он уже начал вспоминать методичку о том, как заводить друзей и приглядываться к мусору позади сторожа. Мусор в основном был строительным, можно было хоть весь поселок перерезать и спрятать.

— На участке еще гараж стоял, — наконец сказал сторож. — Перед отъездом он, короче, пришел и говорит — хочу на металл сдать, найди каких ребят, пусть вывезут.

— Вывезли?

— Ага. И гараж вывезли, и контейнер. Деньги сказал себе оставить.

Снова наступила пауза. Яр достал из нагрудного кармана несколько крупных купюр и опустил их в карман рабочей куртке. Решил, что если вымогательства не прекратятся — он все-таки попробует с ним подружиться.

Удивительно, что он вообще ляпнул про контейнер. Видимо, надеялся вытянуть еще денег.

— Контейнер закопали.

— Какой контейнер?

— А небольшой такой, строительный, железный. Ты это… тут, сам понимаешь, чего, — он махнул рукой себе за спину. — Но ты не думай, там не труп был, нам такого не надо.

— С чего взял?

— Ну если бы он труп прятал — получше бы контейнер закрыл. А он снаружи вообще непонятно как держался. Но мы вопросов не задавали, надо закопать — так закопаем. Он когда только приехал — вокруг того дома, заброшенного, все перерыл. Может, нравится человеку всякое закапывать и выкапывать обратно.

— В гараже изнутри что было? Может, стены были чем-то оббиты, или клеем запачканы?

— Не, только краска кое-где. Пятнами.

— Давно уехал?

— Не помню. Год, может?.. Нет, меньше года…

— Где контейнер?

— Э, нет, так не делается…

— Где? — спокойно повторил Яр, опуская руку в карман.

Яна поймала такси, легла на заднее сидение и закрыла глаза.

— Блюхера 47, — сказала она, нащупывая в кармане сигареты.

— А потом вас таких на мостах режут, — грустно сказал ей водитель. Судя по голосу, пожилой. — Ты укололась что ли чем-то? Или понюхала?

— Прокляну, — прошептала Яна, вслепую щелкая зажигалкой у лица. — Прокляну — в следующей жизни родишься мной. Поехали, а?..