«Может, она мне амортенцию успела подлить?» — подумал он, ухмыльнувшись своим мыслям, и снова сделал большой глоток воды прямо из графина.
Хотя существует же много историй про любовь с первого взгляда и разговора, так может и у них все было почти так же, просто совсем с другого, более зрелого и осознанного взгляда, без глупых навязанных им ярлыков и делений на группы, которые после недавно произошедших событий потеряли всю свою силу в его понимании. Оставалось надеется, что и для нее тоже.
Парень так бы и продолжал сидеть на коленях рядом со своей «спящей принцессой», аккуратно гладя ее по шикарным волосам и вдыхая манящий запах ее кожи, как вдруг его внимание привлек галлеон, мирно лежащий в его кармане брюк, что сейчас валялись на полу рядом с диваном. Монета, светящаяся сейчас в темноте комнаты, не на шутку взволновала Поттера.
Война для них всех отгремела не далее чем несколько месяцев назад, поэтому каждый из них в целях безопасности и своего собственного спокойствия продолжал носить с собой заколдованные галлеоны, не раз и не два выручавшие их из разных передряг, на случай чрезвычайных ситуаций, которые все же еще могли возникнуть, ввиду того, что несколько опасных Пожирателей из числа приближенных к своему Господину все еще оставались на свободе.
Предчувствуя беду, Гарри резко поднялся и схватил со стола нагретую монету, на которой сразу же появилось сообщение, адресованное ему Роном: «Дружище, не могу тебя найти! На карте Мародеров тебя не видно. Гермиона попала в больничное крыло, как мне только что сказали! И принес ее туда Хорек, поэтому возвращайся быстрее, где бы ты ни был, и встретимся у больничного крыла через пять минут!»
Поттер аж похолодел от этих новостей, вспоминая произошедшее и обстоятельства, при которых он, собственно, и поперся на эту мерлинову башню прошлым вечером. Перед глазами вновь пронеслись воспоминания, связанные с Гермионой, когда она выпала после плена из портала вся грязная, трясущаяся и едва ли осознающая, что происходит вокруг. Девушка тряслась как осиновый лист и была явно не в себе. Такой Поттер не видел ее никогда, хотя за все время их дружбы они побывали в разных передрягах. Перед взглядом Гарри снова возникли ее глаза в тот момент: потерянные и пустые, ничего не выражающие.
«Мерлин! Это моя вина! Я должен был ее найти!» — мелькнули предательские мысли в голове парня, заставившие его резко выйти из ступора и лихорадочно начать одеваться, чтобы поскорее попасть в больничное крыло.
Но вдруг со стороны дивана, на котором мирно спала Панси, послышались звуки, и Гарри резко обернулся назад, полагая, что девушка начала просыпаться из-за него, но нет, она просто приняла более удобное для сна положение и снова мило засопела, вытащив изящную ножку из-под одеяла.
Гарри замер в нерешительности и растерянности, понимая, что просто так уйти и бросить ее будет настоящим свинством сейчас, но и оставить Рона заботится о Гермионе самому, как последняя сволочь, после произошедшего с подругой (а он догадывался, что там могло произойти во время ее плена, отчего становилось по-настоящему гадко!) он тоже не мог, поэтому спешно приведя себя в более-менее нормальный и человеческий вид, он трансформировал из стакана небольшой клочок бумаги, на котором быстро написал от руки:
«Прости, что ушел, я вернусь к тебе в самое короткое время. Гермиона попала в больничное крыло, и я должен убедиться, что она в норме. Прости еще раз! Дождись меня здесь, я умоляю тебя! И мы все обсудим как взрослые люди. Главное — не уходи и позволь высказаться! Гарри Поттер»
Не глядя кинув записку на кофейный столик, Гарри Поттер вылетел пулей из Выручай-комнаты, даже не заметив того факта, что записка, предназначавшаяся его «принцессе», вместо стола упала на пол, на котором впоследствии и осталась нетронутой, так как, будучи глубоко опечаленной и якобы униженной, Панси ее просто не заметила. Впрочем, и не только ее.
Но, к сожалению, наш Герой всея Англии этого не знал, пребывая в уверенности насчет того, что девушка получила его записку. Жаль, это было не так. Именно поэтому через пару часов Поттер буквально сбился с ног, разыскивая свою «принцессу», не потрудившуюся даже объяснить ему причину своего побега, оставив после себя только серебряную заколку, как какая-то хренова Золушка из сказки. Не хватало только феи-крестной, честное слово.
«Что я сделал не так, Мерлин меня побери?!» — билась в голове Гарри одна-единственная мысль, когда он пролетел очередной лестничный пролет со скоростью Снейпа, который, надо сказать, делал это гораздо непринужденнее, несмотря на то, что был в два раза старше.