— Ты хоть представляешь?.. — говорит Гоша, приближаясь ко мне.
— Не зунди, Капитошка, — слышу голос за спиной и плеск воды.
На мое плечо ложится рука, а к боку прижимается тело. Напрягаюсь, но не дергаюсь. Что задумала эта стервозина?
— Это я виновата, — продолжает Ева, и лицо Гоши вытягивается в кабачок. — Максим помог разрулить ситуацию. Я готова понести наказание вместо него.
— Ева Адамовна, — бормочет менеджер. — Я…
— Давай так, Капитошка. Ты сейчас принесешь сухую форму, Макс переоденется и вернется на свое рабочее место, а мы с тобой сделаем вид, что ничего не случилось. М-м? Как тебе план? Уверена, никто ничего не заметит.
Не заметит? Да в зале было человек пятьдесят, не считая персонала. Как она их заставит забыть? Глотки перегрызет?
— Но… — начинает Гоша, бегая взглядом от моего лица к ее.
— Тебе не нравится? — произносит Ева, превращаясь из девочки-принцессы в фурию.
— Нет. Я… Да, конечно. Сейчас все сделаю.
— Чудно! — задорно отзывается ведьма, вновь сменив образ. — Не переживай, сладкий. Сейчас все решим, — сжимает мое плечо.
Как только Гоша поворачивается к нам спиной, я тут же отхожу на шаг вправо. И еще один, а потом еще. Вдавливаю ступнями песок, двигаясь к пустым бунгало, чтобы скрыться от взглядов посетителей бара. Гости не должны видеть персонал в таком виде. У меня сейчас мозг взорвется. Не возможно понять эту девчонку. Это нереально! Что она опять задумала?! Нахера плетется следом?!
— Ева Адамовна? — не получается сдержать нервный смешок. — А фамилия у тебя не Боголюбова случайно?
— Райская, — спокойно отвечает она.
Останавливаюсь и разворачиваюсь, чтобы послать ее на облачко ангелов кадрить, но… Ева снова меняется. Умиротворение в чертах лица, штиль во взгляде. Никакой нарочитой сексуальности в стойке, но… Белый сарафан вымок и прекрасно демонстрирует отсутствие белья.
Черт!
Она оружие массового поражения, не меньше.
— Родители у тебя с юмором.
— Бабушка, — поправляет она и слабо улыбается, пропадая в каком-то воспоминании.
Не могу понять, кто передо мной. Точно другой человек. Она становится почти прозрачной, будто вот-вот исчезнет и лишит меня возможности любоваться ею. Но разум все еще пашет, потому что вовремя напоминает, что произошло десять минут назад.
— А теперь скажи мне, — разбиваю ее щит из невинности и милоты грубым голосом, — ты вменяемая? Что это было в баре?
— А что? — пожимает плечами.
— Ты чуть по лицу не получила.
— Не впервой.
— И почему я не удивлен? — качаю головой, так и хочется схватить эту девчонку и выпороть, чтобы мозги на место встали.
— Мои синяки бы зажили, а вот глаза он бы себе новые не отрастил. Края бутылки были достаточно острые.
— Ты больная… Почему охрана тебя не остановила?
— Потому что я их попросила.
— Ты сделала это специально, — осознание бьет в голову. — Чтобы подставить меня.
— Скорее… Просто хотела кое в чем убедиться.
— В чем?
— Ты добрый. Не оставил девушку в беде, хоть и делаешь вид, что я тебе неприятна.
— Это правда!
— Но ты вмешался, вместо того, чтобы увидеть, как меня…
— Так сделал бы любой!
— Но кроме тебя никто даже не шелохнулся.
— Да потому что ты тут устроила какой-то цирк с правилами и условием неприкосновенности.
— О котором ты тоже знал.
— Что ты пытаешься этим сказать?
Во мне пышет пламя, и даже мокрая одежда и ветер не может остудить пыл.
— Что ты другой, — Ева пронзает меня взглядом, приковывая к распятью. — Что ты не похож ни на кого из парней, которых я встречала...
Она мягко ступает по песку и останавливается так близко ко мне, что на каждом вдохе ее грудь касается моей.
— Ты смелый. Ответственный. Решительный, — шепчет она свое заклинание, кончиками пальцев поднимаясь по моим рукам, и касается шеи. — Сексуальный.
Ее дыхание ласкает подбородок, потом губы.
— Может быть, я ждала именно тебя все это время. Ты же чувствуешь, что между нами появилась связь. И я… — Ева замолкает, чтобы провести языком по нижней губе.
Слежу за каждым ее действием, ощущая, как возбуждение охватывает тело, как мое собственное дыхание становится глубже, как в руках растет сила, умоляя уже схватить то, что так открыто предлагают.
Ева делает полшага назад и забирается руками себе под юбку. Медленно. Распаляя и убивая точностью своих движений. Вижу как из-под края появляется тонкая кружевная ткань, звериный рык эхом отзывается внутри меня.