— Ружье… — прокомментировал Дэн. — Почему он подарил ему ружье. Пэт слишком много думает о ружьях и тому подобном!
— Пэта нельзя остановить, если он хочет поломать себе жизнь. Я слышала, что он связался с плохой компанией. Ник Палмер говорил, что его видели пьяным в компании с Джимом Даусоном и его братом, которых на прошлой неделе арестовали за то, что они застрелили банковского управляющего в Клунсе.
Эта новость исходила от Ларри, как и все плохие новости о Пэте.
— С Пэтом все в порядке, — оборвала его Кэйт. — Я не собираюсь слушать больше ваши печальные разговоры в этот счастливый день. Да, трудно поверить, что мой малыш Кон женился.
Итак, Кон, которому было едва за двадцать, благополучно женился, а я наблюдала за приготовлениями Ларри и слушала, как он распоряжался будущим Кона, как он защищал его от всяких случайностей и обстоятельств, словно прилагал все усилия, чтобы стереть из памяти, что не сумел защитить Сина на Эрике. Он демонстрировал Кэйт и Дэну свое покровительство и, казалось, просил их забыть о том времени.
Я знала, что замечательный чайник, который затмил все свадебные подарки, выставленные на всеобщее обозрение, был куплен на мои деньги. Эта мысль смешила меня. Я знала Пэта лучше, чем его семья. Уже два раза за этот год он приходил поздно ночью ко мне в дом на Лэнгли Лейн и занимал деньги. Об этих деньгах я не беспокоилась, ведь я задолжала семье Мэгьюри гораздо больше, чем просто деньги. Я и не рассчитывала получить их обратно, но Пэт не хотел брать просто так, и я обидела его, предложив считать это подарком.
— Ты единственная, у кого я могу попросить в долг, Эмми, — сказал он. — Я бы скорее умер, чем обратился к Ларри. А у Розы никогда нет наличных: не хочу, чтобы Лэнгли знали, потому что тогда они выгонят Мэтта. Если я попрошу отца, ему придется, вероятнее всего, занять у Ларри…
— Разве обратиться ко мне так уж стыдно?
— Ты женщина, — сказал он, словно это все объясняло.
— Ну вот, теперь ты рассуждаешь, как Ларри.
Мы засмеялись, и обстановка разрядилась. Мне было все равно, пропил ли Мэтт Суини эти деньги, или они были потрачены на подарки для Кона и Маргарет. Это были мои деньги, заработанные тяжелым трудом над бухгалтерскими книгами в универмаге. Я не должна была в них отчитываться перед Адамом; он попросил ровно столько, чтобы хватило на его долю, чтобы вложить в корабль «Эмма Лэнгли». Для меня было удовольствием дать Пэту то, что он просил, — одна из немногих радостей за эти годы. Про себя я посмеивалась, что не даю Джону Лэнгли заполучить земли Суини при помощи тех денег, что заработала в его универмаге. Я не чувствовала себя предательницей. Лэнгли имели достаточно, считала я. К тому же мне приелась моя жизнь, и я с завистью думала о Мэтте Суини.
— Мэтт скоро умрет, Эмми, — говорил мне Пэт. — Он пропитывается грогом, старый чертяка, и было бы жестоко отнять у него последнее утешение. Он не занимается хозяйством, как и я. Я полагаю, когда он умрет, мне придется вернуться и заняться фермерством, иначе Лэнгли получит эту землю.
— А ты мог бы? Смог бы ты осесть там и заниматься фермерством? Я помню, тогда, когда мы ехали в фургоне в Балларат, ты сказал, что будешь овцеводом! Мог бы ты, Пэт?
— Я мог бы попытаться, — сказал он.
И каждый раз перед уходом он целовал меня так, как не должен был бы. Мне это нравилось. Мне нравилось, что он так меня целует.
Это был год, когда кусочек прошлого вернулся ко мне. Ларри тихо и незаметно провел переговоры, не упоминая моего имени, о покупке здания и земли, на которой оно стояло. Это место было известно как «Диггерз Армс».
Сейчас это была покинутая гостиница, она досталась мне почти задаром. Перекресток, на котором она стояла, так и не стал центром пересечения больших дорог.
Я знала все это, так как собирала сведения о «Диггерз Армс». Я купила его довольно дешево и не строила никаких планов, ожидая, когда наступит время действовать. Теперь я могла ждать термитов, которые изгрызли бы опоры под желобами для воды, чтобы здание, побелевшее от бесконечного солнца, упало от искры костра какого-нибудь грабителя.
Глава третья
Бывает так, что каким-то людям попросту не можешь в чем-нибудь отказать. Так было со мной, когда Кэйт попросила меня съездить в Холмы Лэнгли. Однажды вечером она пришла в мой офис. Ее лицо было искажено беспокойством. День был тяжелый — было начало лета. Она еще больше располнела за последнее время. На лбу и верхней губе у нее выступили бисеринки пота. Я послала Сьюзен Хиггинс приготовить чай.