Выбрать главу

— Роза, я запрещаю тебе это, — сказал как-то Джон Лэнгли. — Это небезопасно — кругом полно всяких подозрительных типов с золотых приисков, бродяг и конокрадов. — Он не понимал, какое оскорбление нанес ей своим замечанием.

— Бродяги, которые прячутся в буше? — ответила она. — Хотелось бы посмотреть, как кто-нибудь из них поймает Танцора. К тому же меня научили обращаться с пистолетом.

И действительно, она привязала к поясу кобуру с револьвером, и когда новость об этом распространилась по округе и вызвала еще один небольшой скандал. Роза в ответ лишь пожимала плечами.

— Похоже, мои поступки, что бы я ни делала, других шокируют, так что я могу делать все, что угодно.

Джон Лэнгли продолжал настаивать на своем, но был посрамлен тем, как она вскочила в седло.

— Если бы Элизабет умела так ездить верхом, — сказал он мне.

Я тоже брала уроки верховой езды, когда жила в Лэнгли Даунс, но мои успехи оставляли желать лучшего. Иногда Джон Лэнгли выезжал вместе с Розой, и тогда она была вынуждена скакать с ним рядом. Более всего нравилось ей ездить верхом одной, и тогда она обретала свободу, которая казалась ей потерянной.

— Эмми, это чудесно! Когда я там одна, то никому не принадлежу. Только тогда я испытываю какие-то чувства к этим краям — хочется скакать и скакать до самого горизонта, а потом я вижу новый горизонт и стремлюсь к нему. Но приходится возвращаться.

III

— Кринолины носят больше, а дамские шляпки стали меньше, — сказала Роза, зевая и листая страницы журнала мод. — Мне придется поменять свои туалеты, когда я вернусь в Мельбурн…

Мы были одни, Джон Лэнгли находился в отъезде. Роза то и дело поглядывала на часы. На ночь все двери и окна в доме запирались, за исключением одной двери, ведущей на веранду, — ее приходилось оставлять открытой, чтобы не препятствовать доступу свежего воздуха в дом. Прислуга ушла спать.

Темнота и безмолвие ночи действовали на нее угнетающе. Я взглянула на Розу поверх книги и увидела, что журнал выпал из ее рук и она сидит, глядя пристально на открытую в темноту ночи дверь. Лицо ее было серьезно, почти печально; в последнее время я часто видела это выражение, оно меня трогало и беспокоило, так как я знала, что Роза перестала довольствоваться скачками, новой шляпкой и даже бриллиантом.

Возможно, она полагала, что Адам мог удовлетворить все ее чаяния, но она глубоко заблуждалась. Роза не знала человека, которого я изучила очень хорошо. Каким упрямым он бывал порой, каким жестоким! Она не знала, что он унаследовал любовь к простоте, порядку и благопристойности. Если бы они были вместе, то спустя какое-то время довели бы друг друга до безумия. Возможно, Адам понял это, и лишь его сердце не могло с этим согласиться. Но Роза жила инстинктами и желаниями, которые подводили ее, оставляя ни с чем, — женщиной, которая сама себя не понимает, женщиной с лицом, омраченным болью.

Вдруг она испуганно вскочила со стула.

— Пэт! О, Пэт!

Он подошел к двери неслышно, как тень, и теперь стоял там. И вот мы уже крепко обнимаем и целуем его, а он смеется, обнимая нас обеих. Затем он слегка отстранился, чтобы увидеть наши лица.

— Рози!.. Зеленоглазая! — Он склонил голову набок. — Послушайте, когда я смотрел из-за двери на этих двух важных леди, мне показалось, я не туда попал. Действительно вас не узнать, такие вы стали светские дамы!

Роза с сияющим лицом потянула его в комнату.

— Пэт, ты нас поддразниваешь! Ты совсем не изменился! Что привело тебя сюда? Ларри говорил, что ты отправился в Новый Южный Уэльс.

— Братец Ларри не знает всего. Я теперь, можно сказать, сосед Джона Лэнгли. Купил небольшое имение у Мэтта Суини. Мэтт начинал здесь, когда пришли первые поселенцы. Он как колючка в боку Джона Лэнгли и его соседей, у которых земли много. У него небольшая общая граница с поместьем Лэнгли, и старина Джон многое дал бы, чтобы и тут наложить свою лапу.

— Ну, ты даешь! — с восхищением сказала Роза. — Я полагаю, ты это нарочно сделал.

Он, смеясь, покачал головой.

— Клянусь, мне и в голову это не приходило.

Я потянула его за рукав, невольно засмеявшись.

— Не верю ни единому слову! Однако чудесно узнать, что у тебя наконец есть немного собственной земли — ведь ты всегда этого хотел, не так ли, Пэт?

— Да. Ты права. — Но голос его звучал не слишком уверенно, и я почувствовала в сердце небольшой холодок и спросила себя, не страдает ли он той же болезнью, что и Роза: не точит ли его внутреннее беспокойство и неудовлетворенность.