Он смотрел не на меня. Смотрел жестко и зло, хотя лицо его оставалось бесстрастной маской. И этот леденящий, жуткий взгляд был направлен на моего «папеньку».
Когда он заговорил, каждое его слово хлестало наотмашь, вымораживало душу изнутри. Но мне не было страшно. Объятья мужчины дарили противоположные его же словам ощущения, теплые руки держали бережно, но твердо, давая понять, что весь его гнев направлен не на меня, и, как ни странно, мне это нравилось.
- Мы проделали весь этот путь, чтобы разобраться в случившемся происшествии и позаботиться о Нашей невесте. И что же Мы видим… Наша еще не поправившаяся невеста, подвергается такому испытанию.
Мда, как утверждали те служанки, сейчас Благороднейший Владыка был поистине прекрасен, потому как защищал меня. Эх, вот знал бы он, что сейчас помогает кикиморе, съел бы свой царственный венец! Вот уж точно, у судьбы отвратительное чувство юмора.
Я перевела взгляд на «папеньку», которого некрасиво перекосило от переполнявших эмоций. Он было открыл рот, но венценосный светлый остановил его небрежным движением руки и уже повернувшись ко мне более мягким тоном сказал:
- Мы полагаем, что юная барышня перенесла сегодня достаточно, и, Вам следует вернуться в свои комнаты и отдохнуть. Вы сможете идти?
Я лишь слабо кивнула, и когда меня отпустили, направилась на негнущихся ногах к выходу.
На половине пути меня остановил голос «папеньки»:
- Фантазия…
Это что, имя такое? У кого-то явно ни ума ни фантазии.
- Дорогая, впредь убедительно прошу не забывать, что ты дочь Великого Небесного Клана и не позорить имя Второго клана.
Ясно, намек поняла. Угрозу осознала.
Двери сами открылись, выпуская меня из кабинета, и также сами закрылись, когда я вышла. У входа, вытянувшись по струнке, стояли те же безэмоциональные близнецы. Только на их лицах намечались радостные изменения, у каждого под глазом наливался огромный фингал. Ну, хоть что-то веселенькое. Рядом были, по-видимому, люди Владыки. Они превосходили близнецов всем: и ростом, и шириной плеч, даже их одежды выглядели ярче и богаче. Но меня уже ничего не интересовало, я лишь молча шла дальше по коридору, не разбирая дороги. У очередного безликого поворота, ноги окончательно отказались меня держать, и я безвольно осела на пол. Щеку жгло как от огня, а в голове вертелась лишь одна мысль: «Что же здесь происходит?»
Все, похоже, прекрасно осведомлены, что я не та, за кого себя выдаю. Даже Владыка понял, что я не его невеста. Ведь он кроме внешности Фантазии однозначно был ознакомлен с полной ее характеристикой, а я своим поведением явно отличаюсь от невесты Владыки. Но почему же он мне помог? Чего же они все в итоге хотят? И как долго мне еще позволят жить? Ненавижу политические игры.
Глава 3
Сколько просидела так, не знаю. Может быть тридцать минут, а может быть и три часа. Но немного придя в себя, я поднялась. Слезы уже давно высохли, но я чувствовала себя опустошенной и уставшей. Оглядевшись, я поняла, что не знаю, где нахожусь. Но это не страшно, я, как кошка, всегда могла найти обратный путь. Пока шла, думала о том, что в скором времени придется как-то маскировать свою ауру. В первые дни после ритуала обмена душ аура рваная и искаженная. Но что мне делать после, как скрыть, что я темная?
В раздумьях я не заметила, как оказалась в уже своих комнатах. Сбросив халат, я улеглась поверх покрывала на кровать. Щека все еще болела после удара, небольшой магический посыл (уж на это-то мне еще хватало сил) и маленькое зеркало оказалось у меня в руках. Так и есть, лицо с левой стороны припухло и немного покраснело. Но следов к утру не останется, регенерация хорошая. Продолжив пристально рассматривать отражение в зеркале, я мимолетно отметила, как бы забавно смотрелся мой собственный золотой цвет глаз в сочетании с волосами пшеничного оттенка, принадлежащими Фантазии.
Еще долго я не могла уснуть. Все думала о двух благородных, оставшихся в кабинете, о чем они могли говорить, что решили, и что ждет меня утром? Неизвестность вселяла страх, но если я не отдохну, то не смогу хоть немного восстановиться. А какая же борьба без сил? Чуть позже сон все же пришел ко мне.
Пробуждение, мягко говоря, было неприятным. Сквозь дрему доносился шум суетящихся вокруг слуг. Открыв глаза, я наткнулась на озабоченное лицо «матушки», и чуть было не заорала от неожиданности. Если самое первое, что ты увидишь после сна – лицо светлого, то это к несчастью. К большому такому несчастью. Тьфу! Лучше бы белая кошка дорогу перебежала!