Алиев знал, чего я желаю. Горела грудь. В низу живота скручивало так, что, вцепившись в плечи парня, я начала безумно двигаться на месте. Продолжая поочерёдно творить что-то невероятное губами, языком и зубами с моими сосками и одной рукой придерживая меня за спину, другой рукой начал расстёгивать молнию на моих джинсах.
Я открыла глаза и, пытаясь сфокусироваться, отодвинула парня от себя за плечи.
— Давид… — хрипло прошептала я. Мысли путались. Правильная часть меня хотела бесследно исчезнуть из этой квартиры в это же мгновение, а бесстыдная — продолжения того, что Алиев начал. Бесстыдная часть меня секунду развязно тёрлась промежностью об бедро Давида.
— Не бойся, Ася, — ещё тише прошептал парень и снова поцеловал в губы. Легко приподнял мои бёдра и усадил к себе боком.
Я снова закрыла глаза, не отвечая на поцелуй. Только чувствовала, как уже согревшиеся пальцы аккуратно скользнули в трусики и коснулись меня. Меня будто током ударило.
— Мокрая… — выдохнул Давид мне в губы.
Ещё пара касаний, круговых движений вокруг чувствительной точки — и я, стоная, затряслась в его руках. Мысли путаться перестали. Потому что их просто не было. Блаженство накрыло с головой. Тяжело дыша, я уткнулась лбом в плечо парня.
Успокоившись, я подняла голову. Давид напряжённо всматривался в меня своими синими глазами. Потянулся к губам, нежно коснулся их своими. Начал стягивать с меня джинсы.
Из заднего кармана моих джинсов выпал телефон.
Грохот в тишине. Я резко встрепенулась.
— Давид! Давид, подожди, пожалуйста! — я в панике схватилась за его руки, внезапно понимая, что наделала и продолжаю делать. — Ты обещал, что мы поговорим!
— Поговорим? — тихо прорычал Алиев.
Парень застыл на месте.
Вместо ответа я неуклюже сползла с Давида, безуспешно пытаясь застегнуть лифчик.
Резко выдохнув, он зло спросил:
— Да что с тобой не так, Громова?
— Я не хотела всего этого, прости, пожалуйста, — пробормотала я, продолжая воевать с застёжкой.
Он схватил меня за плечи, повернул меня к себе спиной, застегнул бюстгальтер.
Затем наклонился сзади к самой шее:
— Не хотела всего этого?
От близости и запаха Давида снова побежали мурашки по всему телу.
— Прости, — тихо повторила я.
Вывернула на лицевую сторону кроп-топ, надела его, продолжая ощущать на себе его тяжёлый взгляд. Повернулась к нему лицом. Глаза сами собой упали на внушительный бугор в районе его ширинки. Я вспыхнула. И это Давид тоже заметил.
— Твоя работа. Не хочешь закончить? — грубо спросил он.
Лицо запылало ещё больше.
— Ты думаешь, я для этого сюда приехала? — ахнула я.
— Не для этого? Ведь кончила, — припечатал Алиев.
— Я не думала, что всё так будет!
— Значит, хреново физиологию учила.
— Давид, я думала, что мы просто поговорим! — закричала я.
— Поговорили.
— Я хотела поговорить, — как попугай, повторила я.
— А сексом заниматься не хотела? — издевательски спросил Алиев.
Это какой-то бред.
— Сексом заниматься не хотела, — в тон ему процедила я. — Я не какая-нибудь твоя… проститутка.
— Кто тебе сказал, что ты проститутка? — ещё сильнее вызверился Давид.
— Да ты и сказал! Точнее, подарил! К чему этот браслет?! — я внезапно вспомнила про "подарок". Какая же я дура!
Давид резко подскочил с дивана.
— Так чего ты, блять, хочешь? — вдруг закричал он. — Как к тебе подступиться?! Подарки не дарить, звонить тебе нельзя, на сраные свидания не идёшь, говорить не говоришь, только за свою Белинскую прячешься. Как за тобой ухаживать?
— Ухаживать? — изумилась я. — Ты называешь это ухаживать?
— Так ты скажи, как надо. Скажи, что тебе вообще надо?!
— Господи, ты просто открыто спрашиваешь, как со мной переспать! Ты вообще с девушками когда-нибудь общался? — ошеломлённо спросила я.
— Общался! И со всеми просто! Со всеми! Просто! — проорал в ответ Давид.
— Подарил браслет и сразу в койку. Это просто, да? Это правильно?
— Блять, что ты выворачиваешь всё?
Я молча подскочила, тяжело душа.
Нравлюсь я ему. Дура, Настя, ты дура!
Давид прищурился.
— Окей, Настя. Я тебя понял. Точнее, нихера не понял. Но ты полная дура. — спасибо, конечно, но я уже сама это поняла, — Сама же хочешь. Провели бы хорошо время, развлеклись… потрахались бы хорошо, короче, — скривился.
— Давид, так это не делается.
— Сними ты уже свои розовые очки. В каком мире ты живёшь, — вздохнул и сквозь зубы процедил: — Иди спать.