— Ты в первый раз едешь в поезде? — в шоке спросила я.
— Да.
— И до этого ни разу не катался?!
— Катался, но сегодня в первый раз еду, — в своей манере ответил Давид.
Я только хихикнула.
Дорога с парнем была куда веселее и быстрее, чем обычно. Такого Давида я ещё ни разу не видела. Тот, аки дитя малое, всему удивлялся и всем интересовался.
Когда мы подъехали к нашей станции, я вдруг неизвестно почему разволновалась. Давид же был абсолютно спокоен.
— Почему ты не волнуешься? — шикнула я на него, когда мы уже стояли в очереди на выход из вагона.
— А чего волноваться?
— Ну-у… — задумалась я, быстро придумывая причину, — вдруг ты не понравишься моему папе.
Парень пожал плечами.
— Я тебе нравлюсь?
— Конечно.
— Вот и отлично, — ответил Алиев и слегка подтолкнул меня. — Двигай, Ася. Людей тормозим.
На перроне неожиданно стояли оба родителя. Отец серьёзно смотрел на нас с непривычно нахмуренными бровями, а мама — с какой-то неестественной улыбкой.
Я помахала родителям. Папа быстро подлетел к нам, вырывая у Давида наши сумки. Парень в лице не поменялся, позволив папе самому решать, что с ними делать.
Мама подошла следом.
— Здравствуйте, молодые люди, здравствуйте! Александр Николаевич, — папа замешкался с вещами. Сначала поставил мою сумку на асфальт, подхватил, затем снова подставил. Сумку Давида перекинул в левую руку, освобождая правую. Протянул её парню, — можно просто Александр.
— Здравствуйте. Давид, — ровно ответил Алиев, пожимая папину ладонь.
— Марина Григорьевна, — мама тоже протянула руку.
— Здравствуйте, — Давид приветливо кивнул ей, тоже пожимая мамину ладонь.
— Привет, Настюш, — уже куда спокойнее улыбнулась женщина, обнимая меня.
— Привет, — прошептала я в ответ.
— Ну. Пойдём? — папа поднял вещи с перрона.
Через пару минут мы уже сидели в нашей старенькой, но папиной горячо любимой машине. Я краем глаза наблюдала за парнем. Тот никоим образом не показал, что привык он ездить на автомобилях другого класса.
Мой.
Идеальный.
Папа не выдержал и, даже не доезжая до дома, перевёл наш вежливый разговор ни о чём на свою любимую тему.
— А ты, Давид, как? Рыбачишь? — спросил он у парня.
— Нет, как-то не доводилось.
— Может, как приедете в другой раз, то съездим? А? Что скажешь? Всего в паре часов езды от нас такое озеро хорошее есть.
— Да, конечно, можно, — вежливо согласился парень.
Я представила Алиева, закутанного по самые уши, вращающего ледоруб, а потом терпеливо ожидающего у лунки, когда клюнет рыба. Так и хрюкнула от смеха. Быстро зажала рот рукой. Снова покосила взгляд на Давида. Тот тоже едва сдерживался.
Папа же вошёл в раж, описывая все прелести зимней рыбалки. Давид же всё терпеливо слушал и соглашался, где нужно было. Придётся ему ехать. По-любому. Иначе папа ему не простит.
Дома, как всегда, пахло умопомрачительно вкусно.
— Мойте руки, — захлопотала мама. — И к столу.
Мы подчинились.
— Не сюда, в зал, — хохотнул папа, когда я повернула в сторону кухни. Понизил голос до шёпота: — Ты вчера ужинала?
— Да, — в ответ прошептала я.
— Зря, — ёмко ответил папа.
Я снова едва сдержала рвущийся наружу хохот. Какой чудесный день! Все мои самые родные близки рядом! Это ли не счастье!
Мама расстаралась так, что стол буквально ломился от еды. Чего тут только не было! Некоторые блюда я даже не узнавала.
— Вы садитесь. Сейчас горячее принесу, — протараторила мама.
— Мам, нужна помощь? — крикнула я ей вслед.
— Нет-нет, сидите.
Мы расселись. Папа смущённо заёрзал.
— Давид, пьёшь? — спросил он, покосившись на плотно закрытую дверь бара.
Я недовольно поджала губы. Просила же!
— Пью, — ровно ответил Давид.
Ошарашенно перевела взгляд на парня. Его же напоить собираются. Неужели не понимает?
— Коньяк? Водка? — уже смелее предложил папа.
— На ваш вкус.
Улыбнувшись, папа подошёл к бару и вытянул свой любимый коньяк.
В дверях зала появилась мама в ароматно пахнущими горшочками. Я повернулась к ней с возмущённым лицом, мол, что это тут за алкогольная кампания? Мама лишь смущённо пожала плечами. Ясно. Это вовсе не папино самоуправство.
Давид исподлобья посмотрел на меня. Я сердито всмотрелась в него. Тот лишь подмигнул мне. Ясно-ясно. Совсем нет у меня союзников.
Мама поставила перед парнем горшочек.
— Осторожно, горячо, — обеспокоенно предупредила она.