— Что? — припечатала Лиза, глядя на Виту.
— Ничего, — в тон ей ответила подруга.
— Да, Лиз, хватит, — вдруг сказала Ангелина, — ну типа, может, они и встречаются с подачи родителей. Пусть роднятся и клиники открывают, тебе-то что?
Лиза глаза закатила, но видно, что немного пристыдилась.
Василиса опять что-то сказала про погоду, и разговор потёк в другое русло.
Давид так и не поел.
Всю последующую половину занятия и практику я чувствовала на себе его взгляд. Пыталась встать так, чтобы Давид не оказался у меня за спиной, но вот коридор, другая палата, и теперь синие глаза испепеляли мой затылок. Это было неестественно, странно и… приятно. Я не успела переложить коробочку из кармана халата в сумки. Или не захотела. И теперь она грела мой карман.
После занятия мы вышли на улицу и понуро отправились в сторону метро. Обе понимали, что спустимся вниз, когда на улице было ещё более-менее светло, а когда поднимемся — будет темень непроглядная. Это угнетало.
А ещё мне не терпелось вскрыть чёрный пакет, который отдал мне Давид.
Алиев появился неоткуда.
— Давайте подвезу, — просто сказал он.
Вита быстро перевела взгляд на меня и кивнула, мол, мне решать.
Тысячу раз я не хотела идти в его шикарную машину, но я знала, как Вита ненавидит подземку.
— Спасибо, Давид, будет здорово, — благодарно кивнула я.
Он без слов развернулся и отправился к своему красному Mersedes'у. Я в который раз подумала, что этот автомобиль ему не подходит. Да, идеален по статусу, но вот что-то не то. Какие-то детские понты, а Давид не выглядел тем, кто кичится деньгами.
— А чего красный мерс, Алиев? — вдруг спросила Вита, пока мы синхронно пристёгивались на задних сиденьях. — Чего не жёлтый ламборгини?
— Это мамина машина, — Давид словил мой взгляд в зеркале заднего вида. Я снова отвела глаза.
— У тебя что ли нет личной тачки?! — фальшиво удивилась подруга.
— Тачки нет, — как-то нечитаемо ответил Давид. Я перевела взгляд на Виту и покачала головой, мол, не лезь. Не наше дело. Вита меня поняла.
Алиев водил аккуратно.
Мы сидели точно так же, как на занятиях, разве, что Давид был гораздо ближе: можно протянуть руку и коснуться его затылка. Или нежно взъерошить ему волосы, нарушив его идеальную укладку. Или прижаться носом к шее, чтобы ещё лучше ощутить запах его туалетной воды, который и так витал в салоне его машины. А в ответ он, может быть, распустит мои волосы, намотает их на свой кулак, потянет голову вниз и поставит засос на шее.
Я помнила его слова. Каждое сказанное им в тот телефонный разговор. И сейчас зачем-то прокручивала их в голове. Реакция тела не заставила себя ждать. Я откинулась назад и начала ёрзать до этого момента на удобном кожаном сиденье. Зачем? Зачем я про это вспомнила?
Давид снова словил мой взгляд в зеркале заднего вида. И на это раз я не смогла отвести глаза. Он просто не отпускал. Как гром среди ясного неба, я вдруг поняла, что он знает, про что я сейчас думаю. Знает, чего я хочу. Точнее, кого. Щёки запылали. Давид продолжал смотреть мне прямо в душу.
Он всё помнит!
Он помнит, что звонил и что говорил!
— Алиев, зелёный! — Вита пихнула спинку водительского сиденья. — Что с тобой сегодня? Я думала, прокатимся с ветерком, а тащишься, как черепаха.
Машина тронулась.
От греха подальше я закрыла глаза. И до самого общежития их не открывала.
Глава 4
— Спасибо, что подвёз, — поблагодарила Вита, открывая двери, — но водитель ты так себе, — добавила подруга и практически вылезла из машины.
— Настя, подожди, — вдруг остановил меня Давид. Слова моей благодарности застряли в горле, а подруга нахмурилась. Алиев разозлился: — Иди, Белинская, не съем я её. Нам нужно обсудить мои прогулы и отработки.
Вита повернулась ко мне, оценила моё душевное состояние, кивнула и вышла из машины. Но осталась стоять на крыльце общежития. Я улыбнулась. Такая моя защитница.
— Мне чтобы с тобой поговорить, нужно разрешение у этого Цербера спрашивать? — одногруппнику эта ситуация смешной не казалась.
— Ты что-то мне хотел сказать, Давид? — неуверенно спросила я, зная, что не про пропущенные занятия мы говорить будем.
— Да. Не про прогулы. Ты завтра свободна? Может, прогуляемся? — Алиев полностью развернулся ко мне. Я как можно сильнее вжалась в кожаное сиденье.