Мама вдруг подошла ко мне и очень сильно обняла меня:
— Я так счастлива за тебя, доченька, — горячо зашептала она мне на ухо.
— Мама, ты плачешь…
— Это от счастья!
Я улыбнулась. Знаем, проходили.
— Алиева! — заставила вынырнуть из мыслей выглянувшая из кабинета женщина в белом халате.
Снова вгляделась в конец коридора в поисках Давида. Как же так.
Вздохнула и быстро юркнула внутрь. Ладно, попрошу фотографии. И на следующее УЗИ сходим вместе.
— Ой, красоточка какая, — вдруг хмыкнула УЗИстка. — Глазки горят. Счастливая. Вон за шторкой раздевайся до пояса, а потом за той ширмой на кушетку ложись.
Я запоздало поздоровалась, улыбаясь. Знаю про глаза. Все говорят. Да и сама вижу.
Раздевалась намеренно медленно. Вдруг. Ну вдруг успеет.
— Мужчина, куда вы?! — запричитала докторка, когда послышался звук открывающейся двери.
Я радостно выглянула из-за шторки. Успел. Успел!
Как выглянула, так и зависла с открытым ртом. На пороге стоял Алиев. Да не тот. Григорий Афанасьевич собственной персоной.
— Вы вообще мне ничего не собираетесь теперь рассказывать? — спросил мужчина. Если бы я не знала, что это сам Алиев, то я бы решила, что он обиделся.
— Мужчина! Алё! Вы кто вообще? Муж, отец? — наехала на моего тестя докторка.
— Во-первых, я врач, Григорий Алиев, слышали про такого? — с грозным видом повернулся к женщине мужчина. Она нервно кивнула и села на стул. Видимо, слышала. — Во-вторых, это моя невестка, — уже кивнул на меня. Обвёл взглядом кабинет. — Вы не могли какую-нибудь нормальную гинекологию выбрать?
— Нормальная тут гинекология, — пробурчала УЗИстка. И меня даже гордость взяла. Она явно испугалась нейрохирурга, вдруг появившегося в её кабинете, но всё же вступилась за своё место работы.
— Я буду присутствовать, — решительно заявил старший Алиев, проходя в центр кабинета.
— Нет! — ошарашенно завопила я.
— Это мой внук! — твёрдо сказал тесть.
Я всё так же в шоке продолжала смотреть на мужчину.
Повисло молчание.
Первой не выдержала УЗИстка:
— Выйдите на минуту. Девочка ляжет на кушетку, мы пелёночкой ноги прикроем, — совсем тихо закончила она.
Волна гнева поднялась во мне. Какого хрена вообще! Я же не подхожу его сыну! Или что он мне там говорил. А теперь припёрся на внука своего смотреть!
— Выйдите вон, — услышала я свой голос.
— Что? — кажется, и правда не расслышал Алиев.
— Я сказала, выйдите вон! — уже куда громче сказала я.
— Настя… — устало выдохнул тесть.
— Вы сейчас выйдете и закроете дверь с обратной стороны. Мне плевать, кто вы там: врач, тесть, хоть царь и Бог, — самым твёрдым голосом, на который я была способна, произнесла я. Глаза старшего Алиева засверкали гневом. — А если ещё раз вы влезете или хотя бы попытаетесь влезть в мою жизнь, например, соберётесь узнать, кто мой биологический отец или в какой женской консультации я стою на учёте, — тут эффектная пауза, — то сразу забудьте о встречах со своим внуком. Или внучкой.
— Ты не посмеешь, — прошипел мужчина.
— Хотите проверить? — выгнула я бровь.
Алиев ещё немного постоял, резко развернулся и вышел из кабинета, громко хлопнув дверью.
Моя бравада мгновенно улетучилась. Коленки ослабели.
— Лихо ты его, — вдруг похвалила докторка.
— Дайте мне всё же пелёнку прикрыться, — просипела я. Пусть тесть и вышел, что ему стоит заявиться через минуту.
— Не зайдёт больше, — уверенно цокнула языком женщина. — Хорошо ты его приложила.
— И это я ещё без трусов стояла, — попыталась пошутить я.
Я уже успела улечься на кушетку и даже прикрыться несчастной пелёнкой, как в дверь аккуратно постучали и она снова отворилась. Да что ж такое-то?
Но заходить внутрь, судя по звукам, не спешили.
— Ася? — послышался самый родной голос на планете.
— Давид! — воскликнула я. — Я здесь!
— А мне можно?
— Можно! — не обращая внимание на слегка скривившееся лицо УЗИстки, закричала я. — Иди сюда!
Из-за ширмы показалось улыбающееся лицо.
— Ты как тут? Здравствуйте, — поздоровался с женщиной мой муж.
— Мне страшно, Давид. Возьми меня за руку, — попросила я. Алиеву ничего не оставалось, как исполнить мою просьбу. Знаю точно, какой умоляющий и несчастный у меня был взгляд.
— Страшно ей. Бойся её, парень. Девушка — огонь, — пробормотала докторка.
— Ты огонь, — с радостью подтвердил Давид. И вдруг нахмурился: — Там мой отец на коридоре ошивается.
— Знаю. Я его выгнала, — оповестила я мужа.