— Ты его что?
— Выгнала. И пригрозила ему, что не разрешу увидеться с внуком, если будет лезть в нашу жизнь, — сказала я и покраснела. Это не я! Я так не умею!
Давид расхохотался:
— Это ты хорошо. Это ты молодец. Только с внучкой.
— С внуком, — с нажимом сказала я.
Этот спор длился уже два месяца.
— Сейчас узнаем, — муж уставился на монитор.
— Так, расслабься, — сказала мне УЗИстка. Я вздрогнула от неожиданных ощущений.
— Нормально? — забеспокоился Давид.
Я закивала.
Женщина, быстро кликая мышкой, что-то фиксировала, неотрывно глядя в монитор. "Норма… норма… норма…" А я уже чувствовала, как слёзы снова собираются в глазах. Да что ж такое-то. Только перестала плакать…
— А сейчас сердце послушаем, — нежно сказала докторка. И на всю комнату раздался очень быстрый грохот маленького сердечка.
Больше сдерживаться я не могла. Зарыдала, как есть.
— Ах, Божечки. И это я ей даже вашу крошку не показала, — хмыкнула УЗИстка.
Крошку.
Давид расплылся в улыбке.
— У нас это нормально, — муж слегка сжал мою руку. — У нас это от счастья.
Глава 31
Своих ног я не видела. Из-за огромного живота. Поэтому нисколечко не удивилась, когда какая-то женщина испуганно ко мне обратилась.
— Девушка, шнурки развязались!
Я благодарно кивнула. Когда моя спасительница отвернулась, я скривилась. Ну вот и что мне делать? Как я согнусь-то? Начиная с шестого месяца беременности всю обувь надевал мне Давид. Сначала я сильно смущалась, а потом перестала. "К хорошему быстро привыкаешь", — наглаживая живот, показушно кряхтела я. Алиев смеялся и, кажется, ничего против не имел.
Набрала Давиду. Знаю, что у него стоит телефон на беззвучном. Но, когда увидит пропущенный вызов, то обязательно перезвонит. Всегда перезванивает.
Аккуратно ступая двумя ногами, потому что понятия не имела, какой же кед пострадал, направилась к ближайшей скамейке. Вот сяду, там и разберусь с проблемой.
— Настя? — кто-то проворковал сбоку.
Повернулась. Ника Азарова.
— Привет, Ника, — улыбнулась я.
Девушка в ответ улыбнулась, то и делая скашивая глаза вниз. Мой живот однозначно притягивал её взгляд.
— Как дела?
— Да вот, — я махнула рукой в сторону бутика с детской одеждой, — посматриваю вещички малышке на первое время.
— Малышке? — ещё радостнее улыбнулась Ника. — Поздравляю вас! Ты тут одна? Где Давид?
— Давид на работе.
IT-курсы мужа даром не прошли. Давид сказал — Давид сказал. За несколько месяцев работы мужу несколько раз повысили зарплату, а сейчас вообще стоит вопрос о переводе его на какую-то руководящую должность большого проекта. Но, самое главное, что Давиду всё это действительно нравится!
А мне нравится, что у мужа будет регулярная возможность уйти на удалёнку. Ася Алиева научилась думать о себе.
— Он же в какой-то IT-компании работает, верно? Не жалеет, что бросил универ?
— Не жалеет, — рассмеялась я.
Больше всех расстраивалась я. Нет, вру. Больше всех расстраивалась моя мама. Даже отец Давида лишь закатил глаза, взирая на сие вопиющее действие.
Низ живота слегка потянул, и я снова начала оглядываться в поисках скамейки. Ещё же чёртов шнурок завязать.
Справа от нас было огромное, во весь рост, зеркало.
Там отражалась рыжая, кучерявая, бледная девушка в майке и розовом сарафане с выпирающим животом и отёкшими ногами в кедах с развязанным шнурком. О, кстати, правый.
Рядом с ней стояла элегантная, красивая, смуглая девушка с великолепной осанкой в ослепительно белом платье и белых босоножках на высоком каблуке, которые только подчёркивали её загар.
Ника тоже перевела взгляд на зеркало. Я видела, как её лицо тоже поразило осознание.
Да, разница в нас существенная. Конечно, очевидная во внешнем виде. Но, куда очевиднее в глазах.
В моих прямо светилось счастье.
— Не буду тебя задерживать, Ника, — я машинально погладила живот и, скорее всего, как всегда глупо заулыбалась. — Потрясающе выглядишь! Счастливо.
— Пока, Настя, — снова вежливо улыбнулась девушка. И не скажешь, что секунду назад в её глазах была горечь и тоска. — Передавай привет Давиду.
Я помахала рукой и заковыляла к ближайшей скамейке. Та была на улице у входа в тени возле фонтана.
Завибрировал телефон. Давид.
Ещё сильнее улыбаясь, я приняла вызов.
— Ты мне отвратительно завязал шнурки, — сразу пожаловалась я. — Как твои дела?
Алиев рассмеялся.
— Хорошо. Ты где?