Оказавшись на её месте, я бы не смог принять чужого ребёнка и не стал бы бороться за него с родным отцом. Но она настолько любила Николь, что, кажется, забыла о здравом смысле.
Но я не мог судить её — лишь помочь ускорить процесс удочерения. Благо у меня были связи…
Так мы стали видеться ещё чаще.
С каждой нашей новой встречей во мне росло и укреплялось желание помогать, защищать Сашу, стать для неё той самой пресловутой стеной, за которую она в любой момент могла спрятаться.
Саша стала для меня грёзой, самым сильным и самым невообразимым желанием. Наверное, я сошёл с ума…
— О чём задумался? — из размышлений меня вытянул подозрительный голос сестры.
— О том, что мне пора в церковь сходить, — улыбнувшись, я быстро перевёл тему. — Кажется, грехи стали перевешивать благодеяния, раз в обед я сижу на твоей кухне и горстью пью таблетки…
— Лучше съезди в фотостудию, — поджав губы, Юля состроила жалобный взгляд. — Там готовы два холста с нашими свадебными фотографиями. Фёдор попросил забрать их сегодня после трёх, а я ну никак не смогу…
— Чем же ты таким важным занята будешь? — лукаво усмехнулся.
— Есть одно неотложное дело, — она мягко улыбнулась, — о котором я тебе пока не расскажу.
— Что за секреты от брата⁈
— Никаких секретов… Просто сглазить не хочу. — Юля сделала секундную паузу. — Так заберёшь холсты или кого-то другого просить?
— Да заберу, конечно же.
«Тем более, я как раз искал повод встретиться с Сашей».
Глава 24
/Александра/
День сегодня выдался тяжёлым.
Из-за ужасной слабости и желания спать у меня буквально опускались руки. Даже литры крепкого кофе не помогали взбодриться и идеально выполнить работу. И, конечно же, это не ускользнуло от внимательного взгляда Фёдора.
— Это что такое было? — недовольно спросил он, когда студия опустела. — Ещё немного, и ты бы уснула прямо с фотоаппаратом в руках.
— Прости, — виновато ответила я, сев за рабочий стол. — Ника всю ночь температурила — я глаз не сомкнула. Поэтому чувствую себя сейчас как разбитое корыто…
Федя не знал про мои семейные проблемы. Я слёзно просила подругу ничего не рассказывать мужу. Чем меньше человек знали о нашем предстоящем разводе, тем увереннее я себя чувствовала.
— Могла бы предупредить. Я бы нашёл другого фотографа! Слава богу, сам заказчик не приехал… Боюсь представить, что бы было, увидь он тебя в таком состоянии.
— Во-первых, пусть через силу, но я отработала — снимки получились отличными. А во-вторых, ты слишком драматизируешь. Мне сейчас очень нужны деньги… Как я могла отказаться от крупного заказа?
— Эля говорила, квартиру купить хочешь? — Федя сел напротив меня. — Зачем? Неужто разводиться собралась? — на его лице появилась тень ехидной ухмылки.
Я не знала, что ему ответить. Сказать правду означало потерять спокойствие и на работе — не в характере Феди было пропустить мимо ушей такую сенсацию. А врать, придумывая липовую причину, я не могла.
— Если скажу, что мы поссорились, ты отстанешь? — подняв недовольный взгляд, спросила я. — Сейчас я его видеть не хочу… А уйти некуда.
— Неужели всё настолько серьёзно?
— Федь, может, не будем? — закатила глаза. — Я понимаю, что ты беспокоишься обо мне, но не нужно… Когда придёт время, я всё тебе расскажу. Но не сейчас…
Друг всё понял без слов. Коротко молча кивнув, он подошёл ко мне и утешающе похлопал по плечу. И, к моему счастью, с неудобными вопросами больше ко мне не приставал.
Ближе к трём часам меня стало совсем клонить в сон. Понимая, что в таком состоянии просто не смогу доехать до дома, я хотела немного вздремнуть на диване в комнате отдыха. Но в этот момент в студию зашёл Макар.
— Привет, — мягко улыбнулся он, увидев меня. — Снова работаешь?
— Здравствуй, — коротко кивнула я, изо всех сил стараясь не зевнуть. — Снова работаю… А ты какими судьбами пожаловал? Что-то узнал про семью Елены?
— Нет, — вздохнув, Макар поджал губы. — Приехал забрать холсты для Юли. Она настойчиво просила привезти их сегодня.
— А… это. — Пытаясь вспомнить, куда мы их поставили, я подошла к окну. — Да, Федя говорил, что за ними должны заехать… Вот они! Сейчас достану…
Пытаясь вытащить два больших полотна, не заметила, как ко мне подошёл Макар. Он был настолько близко, что я могла чувствовать горячее дыхание на коже, слышать биение его сердца и ощущать пряный аромат парфюма.
Прижавшись ко мне, Макар перехватил деревянную рамку и одним ловким движением достал холсты.