— Саша… — Эд положил букет рядом со мной. — Я ужасно виноват перед тобой, поэтому буду вымаливать прощение до конца своих дней… Только дай мне шанс. Последний шанс, чтобы сохранить семью. Николь не переживёт наш развод.
— Николь? — раздражённо усмехнулась я. — Ты наконец-то вспомнил о дочери? Где же были твои чувства, когда эта стерва не допустила её к соревнованиям? Ты же знал, как важно для неё фигурное катание…
— Что в тот момент я мог сделать⁈ — слегка поднял голос Эд. — Скандалить, ругаться, пытаться доказать свою правду тогда было бессмысленно. Мои крики ничего бы не решили… Только ещё больше бы расстроили Нику.
— Нику расстроило твоё равнодушие! — я ткнула указательным пальцем в крепкую грудь. — Ребёнок нуждался в утешении, защите… А что сделал отец? Встал на сторону своей подстилки!
Я не говорила — буквально шипела. Злость и гнев от болезненных воспоминаний вновь развязали мой язык.
— Я хотел решить всё мирно!
— Твою дочь унизили, Полонский. Сделали её оружием мести! Как думаешь, почему Николь не оказалось в списках? Может, потому что ты не захотел разводиться? — Я скрестила руки на груди. — Она бессовестно отыгралась на нашем ребёнке, а ты всё это проглотил. Но скоро ей за всё воздастся…
— О чём ты говоришь? — нахмурился муж.
— Неделю назад я отправила жалобу в спортивный комитет и администрацию клуба. Написала и про систематическое оставление детей без присмотра, и про притеснение Николь, и про все оскорбления… — Я довольно улыбнулась. — Пусть теперь попробует отбиться от проверок.
Мне также ужасно хотелось написать про связь тренера с женатым мужчиной. Но я сдержалась. В тот момент я ещё не знала, что Эд внезапно решит признаться в своей мерзкой измене, пытаясь сохранить семью.
— Что замолчал? — не отводя пристального взгляда от мужа, спросила я. — Думаешь, как ей помочь?
— Нет, — поджав губы, ответил он. — Хочу помочь тебе.
Это было слишком неожиданно. Удивлённо смотря на Эда, я не могла понять, что сейчас творится в его голове.
— У меня есть доказательства того, что Лена злоупотребляет алкоголем, — муж отвёл взгляд. — Именно из-за этого её спортивная карьера в Москве пошла прахом… Именно поэтому она вернулась в родной город, чтобы устроиться в клуб обычным тренером.
— Хочешь сказать, что сознательно отдал нашу дочь алкоголичке? — шокировано рассмеялась я. — Неужели старые чувства и похоть совсем ослепили тебя⁈
— Она обещала завязать. — Чувствуя вину, Эд не смотрел на меня. — Клялась, что ради Николь изменится. Вырастит из неё чемпионку…
— И ты поверил⁈ — всё больше негодовала я. — Неужели ты всегда был таким, Полонский?
— Я давно знаю Лену, — тяжело вздохнув, он потёр затылок. — Раньше она не была такой… Упорная, целеустремлённая и увлечённая — Лена жила спортом! Но смерть моей бывшей жены и наши отношения девять лет назад изменили её…
— Что тогда случилось? — поймав момент, спросила я. — Где семья Александры? Почему ни бабушка, ни дедушка не пытаются встретиться с Никой? Я не понимаю, что ты скрываешь…
Эд потемнел. Сделав шаг назад, он повернулся ко мне спиной и, засунув руки в карманы брюк, со скрипом сжал зубы.
— Саша… Родная мама Николь умерла при родах. Я говорил тебе, что она долго болела… Но это было ложью. — Каждое слово давалось мужу с трудом. — Врачи сказали, что Саша поступила в роддом с признаками отслойки плаценты. Ими было принято решение провести экстренное кесарево сечение, в результате которого произошло повреждение сосудов… Смерть наступила в результате эмболии околоплодными водами… — Послышался тихий всхлип. — Сердце Саши остановилось в тот момент, когда родилась Николь.
Я ещё никогда не видела Эда в таком состоянии. Его широкие плечи медленно поднимались и опускались, на шее выступила испарина, а дыхание сбилось. Можно было подумать, что муж играет — пытается выдавить из меня жалость, — но в этот момент, я уверена, он был искренним.
— Это моя вина. — Эд повернулся ко мне, впервые показав свою слабость. — В тот день мне следовало быть дома — ещё с вечера Саша жаловалась на плохое самочувствие. Но тогда у нас горел важный контракт… — Закрыв глаза, он поджал губы. — Я просил её дождаться вечера. Сказал, что вернусь и мы обязательно поедем к врачу! Но я опоздал… Она не дождалась меня, — муж, тяжело вздохнув, вытер слёзы. — Тогда наши отношения с её родителями окончательно испортились. Через год после трагедии они эмигрировали и больше не возвращались в Россию. Даже Николь не смогла остановить их…