Поверх звуков поцелуя Гид слышит, как Лиам говорит:
— Ну вы даете.
Вот вам и вся pasionfuerte. Гид и Молли принимаются приводить себя в порядок, поправляя одежду и волосы.
Лиам встает и, шатаясь, выходит из комнаты. Но на секунду задерживается у двери.
— Мне кажется, у нас из-за этой пьесы могут быть неприятности. Но я-то точно вам здесь ни к чему. — Они переглядываются. Лиам плетется по коридору, кряхтит, открывая тяжелую стеклянную дверь, и исчезает в ночи.
— Позволь мне первой сказать тебе, — говорит Молли, — пятерки нам гарантированы.
Сначала Гид думает, она имеет в виду, что они классно целуются. Он уже хочет схватить ее в объятия и даже готов сделать это, но тут видит, что она собирает свои вещи.
— Думаю, надо проводить тебя, — говорит он и понимает, что его голос звучит так, будто он хватается за последнюю соломинку. При этом он пятится назад, что тоже не идет ему на пользу. — Наверное, так будет лучше.
Молли вытаскивает волосы из-под воротника свитера — Гид замечает, что он белый и мягкий, — и встряхивает ими.
— Не надо меня провожать, — отвечает она. — Ты что, боишься, что меня изнасилует теннисная команда?
Гид краснеет и смотрит в пол.
— Ладно, — говорит Молли, — пойдем.
Они идут по тропинке через лес, где Гидеон бежал в ту роковую ночь, скрываясь от закона. Он ищет признаки, что Молли под впечатлением от поцелуя, — его самого то мутит, то хочется прыгать от счастья. Но она совершенно спокойна. Она напоминает Гидеону… парусную лодку. Какая глупость. Да, Гидеон, ты прав. Сравнивать девушку с парусной лодкой — глупость. Как бы то ни было, ее, кажется, ничуть не смущает молчание, но Гиду непременно хочется заполнить паузу, и, кроме того, он надеется, что ее ответ обнаружит ее чувства к нему. Поэтому он спрашивает:
— Почему это ты решила, что нам поставят пятерки? Ты же сама говорила, что пьеса тупая.
— Я это знаю, потому что мои родители учителя. И когда дети с серьезным видом делают нечто подобное, это производит на них сильное впечатление. Поцелуй в собачьих масках! Думаешь, это легко? Мисс Сан Видео подумает, что мы видим во всем этом символизм. И всем своим друзьям на званых ужинах будет хвалиться, какие мы проницательные. Это же гениально. — С этими словами она останавливается и прикладывает ко лбу руку в варежке. — Хвала Лиаму Ву, которого сейчас с нами нет, за то, что выбрал эту пьесу.
— Ну не знаю, — говорит Гид. — Мне кажется, поцелуй… — Молли кладет руки ему на плечи. Ее прикосновение ему приятно, но он знает: вовсе необязательно, что оно что-то значит.
— Я серьезно говорю, — произносит она. — Моя сестра учится в колледже. Недавно она выступила с докладом на истории искусств: сравнительный анализ вагин и ураганов. Полная чушь. И ей поставили пятерку. Учитель сказал, что она, цитирую, «одна из самых блистательных студенток за всю его преподавательскую карьеру».
Гид надеялся, что упоминание о поцелуе превратится в разговор о поцелуе. Но только не об этом! Ураганы и вагины. Вот две вещи, в которых он не хочет видеть ничего общего. После этого они идут по шоссе молча. И это молчание по ее инициативе — именно ей хочется идти в тишине. Молчание по инициативе парня — обычное дело. Но если девушка хочет помолчать, это что-то значит. Гид надеется, что она обдумывает ситуацию. Приходит в себя после поцелуя.
Может, это и так. Как знать, возможно, его поцелуй только что перевернул ее мир!
В общежитии Молли они присаживаются на нижнюю ступеньку кованой пожарной лестницы.
— Ну вот, опять мы здесь. — Молли обхватывает себя руками. Гид автоматически снимает пальто и набрасывает ей на плечи. Теперь ему холодно. Но он на- поминает себе, что надо потерпеть ради общего дела.
— Можно спросить? — говорит он, резко меняя тему. — Как ты оказалась здесь? Ведь твои родители преподают в школе. — Хороший вопрос, Гид. Прямо- линейный, заданный из искреннего любопытства. Девчонкам это нравится. Вы заметили, что у Гида получается общаться с девчонками, когда он думает самостоятельно, а не следует «профессиональным» советам соседей по комнате?
— За пальто спасибо. Это было мило и… опять же вполне в духе жителя Буффало. Ты имеешь в виду, как я попала сюда, раз у моих родителей не так хорошо с деньгами?
Гид качает головой, думая, как бы отвертеться, но Молли машет рукой.
— Когда мне было года четыре, папа повел меня в кино. Мы взяли попкорн, доели его до дна и смотрим — там лежит надкусанный бублик! Со следами зубов! Мы подали в суд на кинотеатр. Так я и оказалась здесь, со всеми шикарными детками!
— Молли, — отвечает Гид, — я тоже читал эту статью. — Между прочим, почти каждый день он читает за обедом «Бостон Глоуб». Хороший способ вспомнить о том, что в мире есть люди с проблемами поважнее, чем Пилар и Молли.
— Правда? Черт. Ну ладно. Кстати, мне кажется, что отец в этой истории явно переборщил. Наделали бедной девочке кучу уколов и прививок. Как будто тот бублик был весь в крови. Как бы то ни было, мне кажется, я очень удачно соврала.
— Более-менее, — отвечает Гидеон. — Это такое детское вранье.
Совершенно детское. Молли краснеет.
— Я… дело в том, что мои родители преподают в школе, куда я должна была пойти, а они не хотят, что- бы я там училась. Поэтому мать отдает большую часть зарплаты, чтобы оплачивать мое обучение здесь. В Буффало не слишком хорошо платят. — Она пинает ногой камушки. — Я вечно отшучиваюсь и потому чувствую себя так глупо, — признается она. — Это изматывает меня. Но когда я нервничаю, единственное, что меня успокаивает, это чувство юмора. Только вот стоит пошутить, и начинаешь нервничать еще сильнее.
— Да уж, — говорит Гидеон, желая помочь, — тебе бы к психотерапевту сходить.
Молли с отвращением морщится.
— Ну уж нет. Мало мне, что ли, людей, перед которыми мне стыдно и неловко? Кому нужен еще один?
— Привет, Гее-де-он. — Только один человек так красиво умеет коверкать его имя. Она. Пилар. Пилар в своей новой комнате с особым пожарным выходом. Она высунулась из окна и машет ему. Волосы висят, как у принцессы из сказки, — они такие длинные, что часть полощется по ветру.
Гид знает, что достаточно всего лишь помахать. Но вместо этого встает и подходит к окну Пилар. Точно какая-то сила, которую он не в силах контролировать, тащит его туда. Что ж, наверное, так оно и есть — действительно существует такая сила… в конце концов, он же обычный мальчишка.
Но я никак не могу с этим смириться. Какая чушь все эти сказки про мужское либидо, которое они якобы не в состоянии контролировать! Будь Гидеон чуть по- взрослее и чуть менее эгоистичен, он бы просто помахал Пилар и продолжил разговор с Молли. Но он не такой. Поэтому и поступает иначе.
— Привет, Гид, — мурлычет Пилар. — Чем занят?
— Ничем, — отвечает он. Упс! Ответ неверен. Он разрывается, глядя на Молли и одновременно вверх, на Пилар. — Мы просто разговаривали… готовим общий проект по учебе.
— Я тут общалась с Николито, — продолжает Пилар, — странная у него система питания, правда?
— О да.
— Так вот, он сказал, что на День благодарения собирается в Нью-Йорк. И я тоже поеду. — Она на мину- ту исчезает в окне, но потом появляется снова, нацелив на него миниатюрную видеокамеру. — Салют, — кричит она. Он машет ей рукой, очень неуверенно, поглядывая на Молли. На улице темно, но он видит, что она напряглась и смотрит прямо перед собой. Гид, ее бесит эта ситуация!
— Мне пора, — говорит он.
— Подожди минутку, — мурлычет Пилар. — У меня есть кое-что для тебя. Секунду! Помаши еще разок и скажи: «Привет, Пилар!»
Он машет. И говорит: «Привет, Пилар». Она разворачивает камеру влево.
— Кажется, твоя новая подружка замерзла.
Гид резко поворачивается вправо. Его пальто аккуратно сложено на нижней ступеньке пожарной лестницы, а Молли ушла.
— Наверное, стоит тебе за ней пойти, — советует Пилар. Но она вовсе так не думает, а просто его дразнит.