Выбрать главу

Кирино тем временем прилетев в столицу в сумерках, незаметно опустился на крышу собора. Все так же бережно поставив девушку на покатую крышу, он быстро натянул рубашку и деловито огляделся.

- Скажу тебе по секрету, - начал Кирино, - у всех демонов, даже высших, есть хотя бы одно человеческое хобби. Некоторые мои братья любят пить алкоголь, другие неравнодушны к смертным женщинам, кто-то, - тут Кирино с усмешкой вспомнил Безликого, - выращивает розы, а я…я люблю маскарад. – При этом он подвинулся в сторону, открывая Адель вид на преобразившуюся к празднику столицу. В вечернем небе кто-то уже пускал фейерверки, а по улицам вдоль ярмарочных рядов ходили разукрашенные напомаженные особы в немыслимых нарядах и цветах. Оркестр на главной площади играл незатейливые ритмичные мелодии, и молодежь во всю отплясывала на мостовой.

- Как красиво… – Только и смогла сказать девушка, пораженная открывающимся видом. – Я никогда не ходила даже на ярмарку, не то что на маскарад.

- В этой стране бал-маскарад не самый удачный, зато у вас уже есть фейерверки, а в Бразилии еще нет. Ну да ладно. – Кирино приобнял девушку и мгновенно прыгнул с крыши в двор пустого собора, чтобы их не заметили. – Сегодня, - губы демона вызывающе близко оказались к губам ведьмы, - мы оба заслужили немного отдыха. Правило только одно: никакой магии, иначе мне опять придется снимать тебя с костра.

- Тогда… - Адель уже думала о другом, забыв о всех бедах, - если я в костюме куртизанки, какой наряд у тебя?

Кирино снова усмехнулся, насмешливо склонив голову на бок.

- Как мог я одеть свою сообщницу в костюм куртизанки?! – Голос полный ехидства. – Ты в костюме ведьмы, а я… - тут он немного трансформировался, делая зрачки вертикальными и выдвигая клыки сильнее.

- А ты в ‘костюме’ демона. Как иронично.

- Извини малыш, костюмов принца с принцессой не нашлось. А теперь желаю повеселиться. – И вручив Адель крупную сумму золотых, демон растворился во тьме двора.

***

Плюнув на все проблемы, девушка растворилась в праздничной атмосфере маскарада. Поедая леденцы и угощая сиротских детей сладкой ватой, ведьма гуляла вдоль ярмарочных рядов, танцевала на площади со всеми, смотрела уличные представления, участвовала в конкурсах, купила несколько безделушек, снова ела сказочно вкусные пирожные и просто веселилась. Мудро рассудив, что о прошлом лучше не вспоминать, а будущее закрыто, Адель приняла подарок судьбы в лице настоящего и забыла обо всем.

Вдруг все волшебство спало, когда девушка почувствовала ауру магии и еще, и еще одну. Оглянувшись, Адель заметила в толпе других ведьм и колдунов, мелких демонов и даже духов. Разодетые в маскарадные костюмы, выглядевшие совсем как люди, они ничем не отличались от всех, за исключением силы, исходящей от них.

Грусть снова накрыла ведьму с головой, заставив вспомнить, кто она и для чего она.

- От этого никуда не деться. – Девичий голос за спиной, прочитавший так неожиданно ее мысли, заставил резко обернуться.

Перед Адель на корточках сидела девушка-ровесница в сиреневом платье, совсем босая, зато с раскинутым пасьянсом, приглашая ее тоже присесть рядом.

Подумав, ведьма натянула юбку, как могла, чтобы прикрыться и, плюнув, просто опустилась на колени, собирая ботфортами мостовую пыль.

- Вы - не гадалка. – Прищурившись, ведьма уловила очень необычную ауру от странной девушки.

- А ты не в маскарадном костюме, ведьма. – Шепнула девушка и рассмеялась. Только от ее смеха защипало в глазах, как будто кинули горящие угли.

- Наряд не я выбирала. – Нашлась, что ответить Адель.

- Знаю. Мне другое интересно. Как так вышло, что ты привязалась к нему? После всего, что он сделал тебе. – Незнакомка внимательно посмотрела на свои ногти и снова на ведьму.

- Он неплохой. – Неуверенно ответила Адель, сразу понимая, о ком речь.

- С чего такая уверенность? Ты совсем его не знаешь. – Девушка буквально впилась немигающим взглядом в нее.

- Я знаю достаточно. А еще я теперь вижу ауры, и ваша значительно хуже его. – Разговор становился все более странным, и ведьме до боли хотелось уйти от незнакомки. Фактически, эта девушка в сиреневом платье пугала ее, как сама смерть.