Девушка, молча, наблюдала со стороны, как весь день ее готовили к ритуалу. Завершением всего были белые одежды с белым плащом, в которые ее облачили под пристальным взглядом Кирино.
Не говоря ни слова, демон, одетый лишь в черные штаны, порванные на голени в лохмотья, подхватил ее на руки и взлетел за сумеречные облака.
- Я не изменю то, что совершил, поэтому нет смысла просить прощения, - тихий шепот у уха, тем не менее, разрезал порывы ветра, - но я знаю, как сильно ты меня ненавидишь, поэтому, когда представиться возможность, убей меня вместе с той, что будет рядом. Ты сможешь. В эту кровавую Луну сможешь.
- Я не убийца. – Отрешенно сказала ведьма первые слова за весь день.
- Придется ею стать. Ты читала про ритуал и знаешь, что будет в случае моей победы и моего поражения.
- Этот ритуал заранее обречен на провал. Неужели нельзя его отменить? – Безразлично спросила Адель.
- Когда связываешься клятвами с одним из всадников Апокалипсиса, вариантов нет. Но тебе спастись удастся. – Усмехнулся Кирино. – Если убьешь нас и сорвешь ритуал.
- Зачем ты мне это говоришь?
- Может…я хочу чтобы ты выжила. – Демон полетел еще быстрее к месту проведения ритуала.
- Может я этого не хочу… – Адель прикрыла глаза.
- Слушай, ведьма, скажу только один раз. Демоны не меняются и не любят. Но я… Я вернул воспоминания твоему деревенскому мальчишке и даже вылечил его увечья. Так что он любит тебя и у вас будет шанс быть вместе. Потому что люди могут меняться, потому что ты сможешь, а я верну хотя бы часть того, что отнял у тебя.
- Почему?
- Потому что… ты моя…сообщница. – Криво усмехнулся Кирино, начиная спускаться ниже облаков.
POV Кирино
Впервые за всю мою бессмертную жизнь, я думаю, что смертельно устал. Устал от себя, от Менестреля, от борьбы с братьями и сестрами, от Преисподний и земного мира. Но все же больше от самого себя. Надоело. За что я боролся последнюю тысячу лет? За власть? За свою адскую семейку? За выживание? Я самый старший из демонов и самый одинокий. Прикрываясь гордыней и тщеславием, я защищал этих бесславных ублюдков, типа Кейси или Безликого, или Блэйза с Алукардом и даже вечно неуемного Вагиса. Это они играли всю жизнь с людьми и их цивилизациями, придумывали новые козни и новые войны, а я разгребал все дерьмо после этих глупых нашкодивших детей. Аристократы, тьфу, как же. Что они знают о балансе мира и того, что он мне стоит?! Из-за этих идиотов и своего эгоизма пришлось заключать сделку с одним из всадников. Что для них семья и что она значит для меня. Я мог бы остаться одним единственным аристократом, править один, стать королем всей Преисподней и этого мира, и обречь себя на вечное одиночество. Нет, ни за что не признаюсь им, что они все для меня значат и на что я иду уже второй раз, защищая их. Менестрель не успокоится, пока не доберется до каждого из них по одиночке. Я этого не позволю.
Блять. Ведь был же идеальный план получить власть и убить Менестреля самому с помощью кровавого ритуала.
Адель…
Что значит одна ее жизнь и ее клана, жизни моих бессмертных братьев и моя жизнь?
Оказалась, что значит очень много.
Почему я думаю именно сейчас, как мы сидели у вечернего костра, говоря о магии, о людях. Почему думаю, что мне нравилось готовить земную пищу для нее. Отчего вспоминаю этот проклятый танец на крыше и слышу ее смех. И почему в висках ноет, когда смотрю на нее сейчас. Сколько дерьма я ей сделал и сколько врал. И почему, блять, оказалось, у меня есть совесть, раз мне стыдно? Мне…стыдно.
Блэйз прав. Дерьмо мой план. Дерьмо мои мысли, раз взвешиваю на весах свою жизнь и ее, и пропади все пропадом, ее перевешивает мою. Высший, решивший добровольно умереть за смертную и призрачную семью, которой по факту никогда не было.
Люди такие странные. Нет, Адель странная. Мало того, что чувства смогла мне вернуть, так еще и на суицид толкнула.
Повторюсь, я смертельно устал.
Конец POV Кирино
- Ведьмина гора, обложенная 66 черепами ведьм и колдунов – прекрасное место для проведения подобного ритуала.
– Хмыкнул Кирино, спускаясь в центр заранее подготовленного круга.
Бережно поставив Адель на землю, он тут же снова расчесал шею под ошейником до крови и, прищурившись, крикнул призыв на латыни. Менестрель тут же объявилась, как всегда босая в сиреневом платьице.
- Долго. – Безжизненно проскрипела она, словно постарев на много лет. – Как я и сказала, шанса почти нет. Ты смертник и я вместе с тобой. Вот-вот явятся остальные всадники и убьют нас. Хотя нет, я все же выживу. – Усмехнулась она.