Вопрос: «Звездный рыцарь спас вашу жизнь? Когда и при каких обстоятельствах это произошло?»
Карла завизжала от злости и досады и, нарушив правило, сломя голову кинулась в обсуждения.
«Ты, — напечатала она, — Как-Там-Тебя-Зовут-Не-Важно! Да как ты смеешь задавать великому Поэту такие идиотские вопросы? Проверь свою голову на наличие мозгов! А если ума не хватает, могу скинуть пару телефончиков службы поддержки таких, как ты. И даже сама к тебе бригаду вызову, чтоб препроводили в такие места, откуда ты никого не сможешь доставать! Бот фальшивый! Дешевка необразованная! Ты вообще читать-то хоть умеешь или текст набираешь случайным образом, а фразы потом доводит до ума автокорректор? Ты вообще живое существо? Иди, проверься!»
Как ни странно, но модераторы пропустили ее отповедь, не моргнув курсором. На несколько удивительно долгих секунд в чате повисла тишина, а потом…
«Столь яростный отпор да не минет награда. Кто ты, любезное дитя? Что тебе надо?»
Девушка невольно схватилась за сердце. Ей ответила сама Бриллиантина Перламутровая! Ей! Лично! В приватном чате! Руки у нее дрожали, и пришлось включить автокорректор, чтобы он хотя бы ошибки отслеживал. Но девушка кое-как объяснила, что прочла книгу за трое суток пять раз, ради этого проспала и опоздала на работу, отменила все встречи и планы, а теперь от любви к Гурию Хвату решила полностью изменить свою внешность — лишь бы стать похожей на книжную героиню. И просто мечтает узнать о своем кумире немного больше того, что сказано в книге. Осталось ли что-нибудь за строками романа, то, что не вошло в произведение?
«И что же вас интересует?» — разговор по-прежнему велся на приватной волне, в соседнем окошечке продолжали всплывать вопросы и ответы, которые наверняка за Бриллиантину Перламутровую писали секретари.
«Все! Но я готова довольствоваться малым. Например, имя.»
«Ах, милое дитя! Твоя наивность поражает. Прочесть роман три раза кряду — и полагать, что имени не знает? Его и в жизни так зовут — Гурием Хватом. Я решила увековечить настоящий подвиг и благородство отблагодарить!»
«То есть Гурий Хват СУЩЕСТВУЕТ?» — Карла нарочно выделила последнее слово крупным шрифтом, не зная, как передать обуревавшие ее чувства.
«Ну, разумеется! Глупышка! В Интергалакполе служит этот человек…»
Они еще о чем-то поболтали — память Карлы не сохранила ничего, хотя в другое время она была бы поражена тем, что кумир миллиардов женщин именно с нею так долго ведет личную беседу. Наскоро попрощавшись, девушка кинулась в поисковик.
Работа в аналитическом отделе бухгалтерской конторы сослужила ей хорошую службу. Дабы обладать полнотой информации, порой приходилось не только просматривать официальные сводки, но и искать теневую информацию. Вскрывать секретные сайты, просматривать переписку «совершенно секретно». Через полтора часа поисков Карле улыбнулась удача. Она нашла то самое отделение Интергалакпола, к которому был приписан капитан Гурий Хватов (позывной — «Хват»). Двадцать восемь стандартных лет, послужной список — пять лет, из них два года стажировки, два года полета в должности старшего помощника и год — капитана. Марсианин. Не женат. Более подробная информация была засекречена, как и портрет героя романа — вместо него на фотографии красовались черты стандартного фоторобота — гуманоид марсианского типа. Этот портрет был очень похож на рисунок с обложки — сразу видно, что художник решил не особенно напрягать фантазию и просто скопировал картинку с сайта.
Не доверяя памяти, Карла добросовестно скопировала адрес в память планшета и, не удержавшись, погладила лицо на экране.
— Я тебя обязательно найду, — прошептала она. — Жди меня, мой звездный рыцарь!
«Стремительный» задержался на орбите не по своей вине — возвращаясь на базу, крейсер из-за порывов звездного ветра был вынужден несколько отклониться от курса и попал в полосу остаточного радиоизлучения. Поскольку встреча была «запланирована», экипаж успел облачиться в скафандры высокой защиты, пригодные для работы в глубоком космосе и отделался легким авралом, но вот сама обшивка получила свою дозу радиации, так что «Стремительный» ненадолго завис у ремонтников, пока те счищали верхний слой обшивки и упаковывали крейсер в новую «шкурку». Большая часть команды, пройдя стандартную медкомиссию, улетела вперед, на борту оставались сам капитан, дежурный механик, стюард и двое вахтенных. Подчиненным Гурий обещал выписать премию за задержку. Но себе таких поблажек не дал, как и навигатору, который не успел или не захотел вовремя скорректировать курс. Наоборот, подписал приказ о лишении того причитающейся надбавки за риск.