Мы не виделись целую вечность, а мама даже не удосужилась меня поцеловать — так, скользнула губами по щеке, чтобы не испортить макияж. Ни тебе «я скучала», ни вопросов «как добралась», да и о папе ни слова. Ладно, хоть меня узнала.
И всё же вру: мать постарела, осунулась, под глазами залегли глубокие тени. Для своих сорока восьми мама выглядит, может, и неплохо, просто я её помню лет на пять моложе.
— Ничего не подумала, — мотаю головой, поправляя лямку рюкзака. — Одного не понимаю: как этот парень меня узнал, если мы никогда не пересекались?
— Ещё одно доказательство твоей зацикленности на себе! — фыркает мама, не раздумывая долго над моим вопросом. — Если бы в детстве ты не воротила нос от компании сестры, то сейчас не задавала бы глупых вопросов.
Если бы Ника не стыдилась меня перед своими друзьями…, Впрочем, теперь это уже не важно.
— А почему парню запрещено приближаться к вашему дому? —Дурацкая тропинка кажется нескончаемой, а других тем для разговора попросту нет. За три минуты до этого я уже получила исчерпывающий ответ на свой щенячий визг: «Тася, возьми себя в руки. У Ники всё замечательно. У Вадима дела идут хорошо. У меня тоже нет никаких проблем».
Смешно до слёз: наглый соседский парень — единственный, о ком мама, вроде, не прочь поболтать.
— Вздор! — неосознанно повышает она голос. — Вадим никогда не запрещал Арику к нам заходить. Летом — да. Но сейчас Аристарх просто пустил тебе пыль в глаза.
— А что летом? — уточняю между делом.
— Летом? — Мама смотрит на меня из-под густых ресниц. — Что летом?
— Ты сама сказала, что…
— Тася, — обрывает она меня на полуслове и сжимает губы в тонкую полоску. — Тебе с дороги слышится невесть что.
Мама выпускает меня из своих холодных объятий и первой заходит в дом. Не дожидается, когда дотащу сумки, и спешит к зеркалу в прихожей, на ходу поправляя причёску.
— Ну и погода! Ненавижу слякоть!
Робко переступив порог, с необъяснимым волнением смотрю по сторонам. Здесь, как и в самом посёлке, всё стало по-другому. Аляповатые картины на стенах больше не режут глаз. Их заменили пастельные тона штукатурки и нежная, почти невесомая лепнина, гипсовыми кружевами оплетающая стены. Белоснежная лестница полукругом уходит вверх, а в натёртом до блеска глянцевом полу при желании можно рассмотреть своё отражение. В очередной раз понимаю, что в перепачканных джинсах и дешёвой куртке с вещевого рынка я сюда абсолютно не вписываюсь.
— Прости, Тася. — Мать щёлкает наманикюренными пальчиками перед моим носом. — Мы поужинали без тебя. У Ники со дня на день защита диплома, а потому праздное ожидание гостей — непозволительная роскошь для нашей семьи.
Слова матери подобны сломанному лифту с оборванным тросом, который на бешеной скорости падает, сотрясая всё вокруг. А я по привычке в самом что ни на есть эпицентре. Прикрываю глаза, едва сдерживая слёзы: я уже позабыла, как больно быть ненужной.
«Я здесь ради отца!» — напоминаю само́й себе, чтобы твёрдо стоять на ногах.
— Не спи, Тася! — возмущается мама и взмахом руки зовёт за собой. — Вещи можешь оставить здесь, завтра тебе их принесут. Пойдём, я покажу тебе комнату, а потом перекусишь.
— Я не голодна, — отвечаю, изо всех сил сжимая в руках сумку — единственное «родное» из прошлой жизни. — Да и комнату, думаю, найду.
— Если бы ты не была такой эгоисткой, Тася, и хотя бы раз в год вспоминала о своей семье, — сложив на груди руки, хмурится мать (её привычка сваливать всё на других с годами приобрела катастрофические масштабы), — то сейчас не несла бы чушь! Твою старую комнату мы давно переделали под гардеробную для Ники. Я распорядилась постелить тебе в гостевой у бассейна.
— У бассейна? — Нервная улыбка трогает мои губы. Интересно, давно у бассейна появились гостевые? Сколько себя помню, там всегда жила прислуга.
— Всё изменилось, Тася, — выдыхает мать и трёт переносицу. — Поверь, так будет лучше для всех. Твой приезд… — Она замолкает, прикрывая рот ладонью, и отворачивается. Даже не так — она прячется от меня, как таракан от «Дихлофоса». Небрежно отмахивается и, цокая каблучками, спешит к узкому коридору под лестницей.
— Эта дурацкая авария с твоим отцом так некстати! — попутно причитает мама. — Нет, ты не подумай, Тася, мы все очень рады, что ты решила погостить у нас какое-то время. Просто всё это слишком неожиданно, понимаешь?