«И кто же завладел сердцем малышки? Подумай, прежде чем ответить». — Этот взгляд, этот полный угрозы голос герцогини Оссори Альда не забудет никогда. Произнести имя Энтони она не смогла. Девица Уайлс лишь мечтала о том, как виконт Аддерли приедет и заберёт её. Добрый, внимательный Энтони… Альда не могла поставить его под удар. Энтони не любил её, а Альде нравилось мечтать, как она выйдет замуж по любви. «Кому нужна твоя любовь? Или ты уже успела подарить кому-то своё глупое сердечко?… А может не только его?». — Вынести эти слова Альда не смогла. Кому нужна твоя любовь? Только сейчас Альда поняла — никому. Энтони писал по старой дружбе, чтобы не обижать «малышку». Он наверняка любил другую девушку, не боялся обнимать её, целовать…
Из-за слёз и горьких мыслей Альда не заметила, как Берни перевёл коня на шаг. Где они оказались? Вокруг темнел лес, первый снег облепил ели, перемешался с землёй и хвоей. Альда судорожно вздохнула, изо рта вырвалось облачко пара.
Берни отпустил поводья и смотрел куда-то вверх, тихо посвистывая.
— Ну и что у тебя за беда? — Он даже не оглянулся, но тихий вопрос заставил сердце Альды сжаться.
— Ничего… не случилось… — Альда отстранилась от Берни, утёрла слёзы. Нос предательски хлюпнул, она прикусила губу.
— Мой плащ почти промок. — Знал и терпел плаксу за спиной. Альда промолчала, провела рукой по мокрым следам от слёз на плаще. — Можешь не рассказывать. — Берни пожал плечами, обернулся к ней. — Я хочу поехать в чащу.
Берни не спрашивал, он предупреждал. Если струсила, слезай и топай домой, глупая плакса. Альда кивнула и наклонила голову, чтобы скрыть следы слёз,
Жеребец чуть ускорил шаг, Альда вновь прижалась к Берни. Слёзы кончились, оставив после себя ворох колющих, тревожных мыслей. Как теперь вести себя с Дезире? Она не простит… И так ли плох Берни? Пусть между ними никогда не будет любви, ведь любовь бывает только в книгах. Берни надёжен, смел, хоть и бывает с ней груб. Но это не главное, ведь юный граф Оссори — воин, настоящий рыцарь, он всегда защищал Альду. Она задумчиво посмотрела на Берни. Широкие плечи, ровная посадка, кудрявые волосы на солнце играли огнём. Этот рыцарь был хорош собой, раньше Альда этого не замечала.
Альда так и не понимала, почему, наспех кутаясь в плащ, из последних сил сдерживая слёзы, она убежала от криков герцогини Оссори к её сыну. Но с тем, кого к ней привязали против воли, было странно спокойно. Тёмный, холодный лес стал совершенно мирным, не таящим угрозы. Но что погнало Берни в этот лес? Альда даже не спросила его, глупая плакса. Берни очень редко бывал таким, обычно щедро награждая домочадцев искренней радостью или не менее искренним гневом. Но сейчас он был расстроен и даже подавлен. И Берни ничего ей не расскажет, он поверял тайны только друзьям.
— Знаешь, что будет весной? — прервал тишину Берни.
Альда вздрогнула, невольно стиснула его плащ. Весной помолвка, так недавно прокричала герцогиня Оссори…
— Я должен буду к тебе посвататься. — Берни говорил тихо, даже обречённо. Выходит, у них одна печаль на двоих. Конечно, Берни не хочет жениться на девице Уайлс.
— Я говорила с твоей мамой.
Он обернулся, вопросительно вскинул брови, требовательно мотнул подбородком.
— Она сказала, всё уже решено… — Альда отвернулась.
— Я знаю. То же самое говорили и мне. Я не хочу на тебя жениться.
Альда почти фыркнула, поборов желание стукнуть Берни по плечу. Каким бы смелым защитником он ни был, но грубость могла перечеркнуть всё.
— Я тоже не хочу за тебя замуж. — Альда произнесла это как можно твёрже, почти надменно, но Берни как всегда не замечал её нападок.
Только тяжело вздохнул, отпустил поводья.
— Ты кого-то любишь? — Он спрашивал еле слышно, казалось, этот вопрос его… волновал?
— Нет… — Альда тоже отвечала тихо. Удивительно, как легко нашёлся ответ на этот вопрос.
Они не спеша ехали меж покрытых колючим инеем кустарников, будто поверяя этому лесу самое сокровенное.
— И я… От судьбы не уйдёшь, мы давно знали, что так будет.
— Я надеялась…
— Я тоже, — перебил Берни. — Но если уж так сложилось, может, попробуем хотя бы не ненавидеть друг друга? Я не хочу приезжать с войны в холодный дом и к леденящей душу супруге. — Альда не видела его лица, но знала, сейчас Берни смешно сморщил нос.