Рональд не отступал, ждал ответа. Не в силах посмотреть ему в глаза, Альда уставилась на вышивку по вороту его куртки. Черные и рубиновые нити сплетались в узор из цветов, солнца, клубка стеблей и брызг росы. Альда провела пальцами по точно такому же узору у себя на рукавах, опустила голову.
— Я говорила тебе правду, я хотела найти тебя, — сказала или только шевельнула губами?
Рональд отозвался также тихо:
— Но нашёл тебя я. Альда.
Она чувствовала на себе его взгляд, горячее дыхание. Глаза защипало от слёз, сжать бы губы, но слова сами срываются, не поймать.
— Потому что я сорвалась с лошади. Она скакала слишком быстро, без седла, и я не могла… не сумела… я плохая наездница. — Альда прикрыла рукой дрожащие губы. Если она расплачется, Рональд рассердится и обзовёт плаксой. Но отчего-то именно сейчас захотелось рассказать ему всё, тревожная тайна бурлила в горле отравой.
Тень мужа исчезла. Альда моргнула, подняла глаза: Берни опустился перед ней на корточки, прямо к войлочным туфелькам, руки положил на подлокотники стула. Он вглядывался ей в лицо, больше не злясь. Дышать стало необъяснимо легче, но Альда всё ещё оставалась во власти этого медведя. Или в безопасности?
— Мы ехали ночью, со мной были Дженни и Эд. Ошибкой было уезжать вот так, но Энтони страдал от ранения, а оставаться дома, ждать я не могла. Я искала тебя на постоялых дворах по Гусиному тракту, я торопилась, и той ночью… я решила не останавливаться, пересечь границу с Блицардом. Я была уверена, ты уже давно здесь. — Взгляд скользнул по комнате. Рональд выглядел здесь на своём месте. Двери зала, где они обедали, выходили на анфиладу из трёх комнат, несложно догадаться, какие три драгуна в них жили. Последняя комната, чья дверь расписана расправившим крылья линдвормом, заперта. В комнатах преобладала мебель из неведомого Альде тёмного, почти чёрного дерева, мерцали статуэтки и сосуды из серебра, светлые стены, на первый взгляд просто отштукатуренные, на самом деле были готовыми для чертежей поверхностями. Овальные окна в пол, по краям забранные кристаллами витражей, пропускали потоки дневного света. Взгляд Альды неизменно цеплялся за тапестри на дальней стене. Кабан с золотой щетиной на загривке убегал от своры собак, следом друг за другом мчали три охотника. Вторым скакал огненно-рыжий, у губ он держал рожок. Альда вздрогнула, перевела взгляд на мужа.
— Когда я узнала о Лавесноре, я думала, ты погиб. И не было минут страшнее, Рональд. Я торопилась к тебе, потому что ты был мне нужен, потому что ты сам, исчезнувший, покинутый друзьями, нуждался в помощи. Пусть её и могла предложить только мессира Ледышка… — Альда вздохнула, закрыла глаза. Воспоминания обрушились темнотой, холодом, страхом, но на этот раз муж был рядом. — Той ночью на мою карету напали. Я только помню, как дверцу распахнул мужчина в платке до самых глаз, ближе к нему оказалась Дженни. Он схватил её, она закричала, громко, но я даже не попыталась помочь ей. От страха я не могла пошевелиться, крикнуть, а мою верную Дженни унесли, её наверняка… Её крик резко оборвался. А потом меня схватили и вырвали на улицу. Разбойники кричали на блицард, я ничего не понимала, кажется, я пыталась вырваться, но оказалось, это Эд. Почему-то я запомнила, как тем же вечером он рассказывал о жеребятах на нашей конюшне, он гордился одним… Эд меня спас. Он убил одного разбойника, его кровь попала мне на платье. Я оказалась на лошади, Эд сцепил мои руки вокруг её шеи, а дальше только скачка. Я не помню дороги, я ничего не помню, только темноту и ужас, от которого я не могла открыть глаз. Должно быть, я проехала совсем немного, я бы не удержалась… Я не помню, как упала. Я не знаю, что случилось с Эдом. Следующее, что я помню, это тепло и… ты.
От прикосновения к плечам Альда дёрнулась, распахнула глаза. Берни уже стоял за её спиной, его ладони мягко легли ей на плечи.
— Тебя не тронули? Не бойся. — Рональд слегка хрипел, говорил непривычно тихо. — Когда конюх тебя спас, тот разбойник тебя не…
— Нет, — Альда покачала головой. Берни легонько сжал её плечи.
От стука в двери они подскочили оба. Рональд оставил её, с плеч будто соскользнула тёплая шаль.
— Да! Входите. — Он прокашлялся, всё ещё хрипя. Альда торопливо вытерла слёзы в уголках глаз.
— Послание графу и графине Оссори от короля Лауритса I Яноре.