Райнеро сделал выпад, рассекая тяжёлые, холодные капли. Он впервые убил в пятнадцать. Король пришёл в ярость. Но тогда Райнеро уже стал тем опасным принцем. Бастард рассмеялся в лицо дождю, позволяя водяному потоку принять очертания короля Эскарлоты, высокого, просто огромного, но ещё стройного, наводящего страх не внушительным пузом, но статью воина. Райнерито едва исполнилось восемь.
Бастард и забыл, кому он впервые в жизни пустил кровь. Развернуться, в пол оборота, уклониться, поднырнуть под шпагой отца, отвести её в сторону, король не рассчитал, наклонился вперёд, удар… Король рассыпался каплями дождя.
— Чему ты научил его, Куэрво?!
Отец в гневе отбивал каждый выпад Райнерито. Он согласился пофехтовать с сыном, чтобы посмотреть, каковы у того успехи после трёх лет обучения у маршала Эскарлоты. Дон Рамиро стоял рядом, Райнеро видел, тот доволен учеником. Учитель кивал удачным финтам, и казалось, всё шло хорошо, пока король не закричал. Только тогда Райнерито заметил, что отец раскраснелся не от усталости, а от гнева.
— Чем недоволен мой король? — Дон Рамиро удивился не меньше ученика.
Райнерито сдул со лба кудри. Перед поединком он стянул волосы лентой, но сейчас она давно развязалась. Принц взмок, прилипла к спине сорочка, струился по вискам пот. Он устал, невероятно устал, но отец не собирался останавливаться и сейчас немилосердно засыпал Райнерито рубящими ударами.
— Недоволен вот этим! — Ещё один удар, рубка с плеча, Райнеро парировал, чудом удержавшись на ногах, таким сильным был удар отца. Дон Рамиро обучал его разным финтам, но фехтовал, чаще всего применяя удары снизу, ведь Райнерито едва доставал ему до груди. Отец же сыпал ударами сверху, так что у принца уже сводило шею и плечи.
— Он прекрасно справляется для своего возраста, — удивился дон Рамиро.
— Он фехтует как солдат! Что это, я тебя спрашиваю, что за наскоки, рубка?! Он не воин, он не на поле боя и не узнает войны! Так какого дьявола ты сделал из моего сына убийцу?!
— Франциско… Мой король, Райнерито знает разные выпады.
— Я вижу! И спрашиваю тебя, почему он знает эти?! — Шпагу Райнеро отнесло в сторону, он еле успел закрыться от следующего удара, отступить назад. Он пятился, почти задыхался от усталости, но не мог себе позволить пропустить удар и закончить поединок. Руки постыдно тряслись, от гневного рыка отца подкашивались колени. Что он делает не так? Защита недостаточно хороша? Почему король так зол, почему принцу нельзя знать войны?
Отец подсёк шпагу Райнерито, в очередной раз увёл вниз, взял в петлю. Райнеро вырвался из последних сил, но отец успел ударить по месту баланса клинка, руку свело от боли.
— Франциско, что ты делаешь? Он ещё мальчик, ты растянешь ему запястье! — дон Рамиро тоже сорвался на крик, но отец только усилил удары. Райнерито пятился, не выходя из защиты, сумел перекинуть шпагу в левую руку. Дон Рамиро недавно учил его, защита левой уже хорошо получалась. Но увидев это, отец разозлился ещё больше.
— Он навсегда запомнит этот урок. Должен запомнить. И забыть эту боевую блажь! Диана была права, ему нужен новый учитель. Ты учил не принца, солдата! Перепутал дворец со своими казармами, Куэрво?!
Райнерито поймал себя на злости. Испуг исчез, до сих пор небывалое чувство наполняло его. Он злился, и да, и нет, но это была не просто злость. Это сравнимо с жаждой в полдень, когда ты хочешь пить и протягиваешь руку к кувшину, но кто-то без конца бьёт тебя по ней. Райнерито сжал зубы. Отец не должен так говорить о маршале Рамиро ви Куэрво. Он был отличным учителем для принца Рекенья, лучше найти нельзя.
— Принц Рекенья, немедленно возьми шпагу в правую руку! — пробасил отец.
— Нет. Мне больно.
— Живо!
— Нет! — Гнев захлестнул его, силы подбросили вперёд, он будто совсем не устал! Райнерито перехватил удар отца, не дал загнать себя в оборону, как учил Рамиро, крутанулся на месте, уводя шпагу отца в сторону, вкладывая в удар всю силу. Вышло! Отец открыт, он не ожидал удара, наклоняется вперёд, чтобы удержать равновесие. Выпад!
— Райнерито!!! — Дон Рамиро оттолкнул его за плечо.
Райнеро в испуге выпустил шпагу, отскочил от схватившегося за лицо отца. Удар пришёлся на глаз, Райнеро не успел остановиться, почувствовал, как острие встречает преграду, мягкую, такую податливую…