— А я женился! Мне можно. — Берни свесился с седла, сдёрнул с ножа Энтони яблочную кожуру. Витт благодарно хрумкнул.
Энтони переложил яблоко в другую руку, наверное, подальше от прожорливого друга. Будь на месте Изольды любая другая незнакомая Берни девушка, он бы посочувствовал несчастью Тони. Но именно Оссори два года назад познакомил Аддерли с казначейской дочуркой, очаровательной вдовушкой, так что её честное имя нужно было отстаивать. И ведь капризный Аддерли действительно мог выбирать. Дамы никогда не обделяли вниманием высокого, стройного, неотразимо печального Тихоню, который заламывал брови так страдальчески, что это сошло бы за искусство. Всегда задумчивый, он глядел глазами безобидного морского котика, его улыбка была ясной, заставляющей улыбнуться в ответ, а тёмные волосы драматически вились у висков. Да, его баловали женским вниманием. Он прекрасно знал, какое впечатление производит, и с коварством этим пользовался. Ещё не нашлось той девушки, которая бы хорошенько стукнула по этому надменному выпуклому лбу. Признаться, сейчас Берни бы с удовольствием сделал то за неё.
— Мессир полковник, сир! Вы оставили меня, оставили, но я прорвался! — Мессир полковник едва не взвыл. Некогда оруженосец, а после военных преобразований порученец Эрик Геклейн счастливо поравнялся с Оссори. Мальчишке едва минуло шестнадцать, но тот этим невероятно гордился. — А сзади волнуются. Слишком тихо. Но я, дьявольщина, спокоен!
Рядом заржал собравшийся откусить яблоко Аддерли. Оссори только подмигнул раскрасневшемуся порученцу. Мальчик подражал графу Оссори во всём, даже сложением походил на него шестнадцатилетнего — крепкий, широкоплечий. А вот в пшеничных волосах не было ни намёка на рыжесть, да и веснушки невозможно различить, если не всматриваться. Отчасти из-за этого, отчасти из-за манеры нестись сломя голову, не зная сомнения и страха, Берни прощал ему многое, даже нарушение приказа. Разве не таким должен быть истинный безголовик?
— Эрик, я же отправил тебя назад, чтобы ты…
— Докладываю! Тащимся.
— … Чтобы ты доложил мне в случае нападения сзади.
Мальчишка наиграно тяжело вздохнул и взглянул на всё то же нещадное солнце:
— Сверху ещё не докладывали?
— Нет.
— Наверняка медлят нарочно, у них-то там лес, тень.
Берни непроизвольно стиснул поводья. Хотел бы он, чтобы ребяток задержала всего-навсего тень…
Из дрожащего знойного марева галопом вылетел всадник — Аргойл.
— Рональд! Там, у выхода к долине…
Его последние слова заглушил выстрел. Сзади ругнулся Энтони. Берни осадил Витта, ровняя с другом — цел! Только яблоко разлетелось брызгами мякоти.
— Шлемы на головы! Сомкнуть ряд! К оружию! — Полковник махнул капитану Далкетту, но тот уже отдавал приказ дальше, в глубь драгунской колонны. Эрик… порученец Геклейн ускакал, не дожидаясь приказа.
— Это эскарлотцы. Берни, они устроили засаду сверху! — Аддерли бешено вертел головой, пытаясь высмотреть в лесистых вершинах стрелявшего.
— Вижу. — Оссори зарядил оба пистолета, один навёл туда, где мог прятаться поганый воронёнок. Выстрел и желанный вскрик, так-то!
— Рональд! У Солед…
Кобыла Аргойла дико заржала, рухнула на бок, подминая под себя всадника. Ранен?! Через секунду драгун накрыло градом выстрелов. Слева по шлему металлически чиркнуло, пуля! Прижался к конской шее, надавил на бока шпорами, верно только одно решение.
— Приказ! В долину! Дадим в ней бой! — Слова понеслись назад, от головы колонны к хвосту, выживая средь ругани пистолетов, среди вскриков и ржания на грани визга.
— Поверни, ты не можешь! Мы нарушим приказ Роксбура! — Аддерли мчал стремя к стремени с Оссори, но вдруг резко подал влево, и придавленного мёртвым конём Аргойла обдало пылью. Дьявольщина, так только ранен или безнадежно мёртв?! — В Солеаде нас может подстеречь армия!
— Ты здрав ли, Тихоня?! Мы прошли большую часть ущелья! Нас перестреляют, попытайся мы повернуть! — Под копыта Витта попала пуля, лучшее подтверждение! Пока Берни сладил с прянувшим на дыбы Виттом, пока смахнул с лица брызги песка, к треску выстрелов и крикам примешался новый звук. Шорох, перестук, клёкот, что, откуда? Ветер крошит Амплиольские горы? Справа мелькнула тень, как ворон крылом черкнул.
— А, падаль! — наклон корпусом влево уберёг Берни от гостя в седле. Смуглая воронья лапа хватила седло за луку. Удар драгунской сабли разжал поганую хватку.
— Оссори! Твой рог! Труби! — Энтони поднял Аршамбо на дыбы, сразу двое эскарлотцев прянули в стороны. Правый угостился лезвием сабли по шее, для левого у смертоносного Тихони нашлась пуля.