— Если не Рекенья, то кто? — Значит, на юного гневоглазого бога, наследника трона к тому же, напустили убийц. Что не так с этой Эскарлотой? Диана писала, здесь помешаны на кровных клятвах. Стало быть, ещё и на чистоте. Полоумные! А этот жучок тоже хорош. Знает же, она отреклась от престола, что она может? Но как жизнь не научает желать смерти, так отречение не отучает от интриг. Ты ещё пожалеешь, госпожа Яльте. Сильно пожалеешь.
— Вы слишком многого хотите от меня, тётушка, — Гарсиласо улыбнулся, чему? Глаза смотрели вполне миролюбиво, но больше не очаровывали. — Это тайна и другой семьи тоже, вам её знать не столь необходимо.
Опомнившись, Хенрика дотянулась до умывальника, снова пустила воду.
— И где твой брат сейчас, конечно же, никто не знает.
Маркиз Дория кивнул:
— Райнеро покинул Эскарлоту через Апельсинные ворота. Взял их штурмом. В одиночку, не считая коня.
— Тогда что угрожает тебе? — Нет, материнская любовь не застила Диане глаза, старшенький стал тем, кем должен был.
— Тётушка, вы же Яльте! — племянничек выглядел разочарованным. — Если бы у вас отобрали престол и посадили на него ненавистную младшую сестру, неужели вы бы благословили её и отбыли с миром?
Хенрика моргнула. Двадцать три года назад. Не Рекенья. Святой Прюмме, без короны она вконец поглупела. Герцог Рамиро ви Куэрво! Диана приняла кучерявого красавчика за короля, и тот подыграл. Заблуждение развеялось к вечеру. Сестра обиделась до слёз. Устыженный кавалер явился в шатёр невесты с извинениями. Хенни, прислушавшись к женскому чутью, встала на страже… Дорога и новый друг. Вот, какого друга для сестры она напророчила рунами. Лучше предсказания и быть не может?
— Откуда ты всё это знаешь? — Хенрика наклонилась к племянничку и прищурилась. Некоторых её прищур доводил до смятения.
— Скажу, если пообещаете держать это в тайне, — Гарсиласо и не подумал занервничать, того интереснее — поглядел испытующе. — Ото всех. Даже от канцлера.
— По рукам. — Королева, пусть и бывшая, а ведёт себя, как торгаш. Дожила. Впрочем, племяннику это явно нравилось.
— Я подслушал, — пожал плечами малыш, — из надёжного места.
— Покажешь?
— Может быть.
— Ты умный мальчик. Но слишком доверчивый. Что, если я сейчас выйду отсюда и тотчас расспрошу обо всём твоего отца?
— Вы так не сделаете, — изрёк поганец.
— Почему? — спросила госпожа Яльте самым нелепым образом.
— Вы ненавидите короля Франциско. И вы Яльте.
Король с ленцой поворачивается в кресле. А где-то его сын, подхваченный бешеной скачкой, оглядывается на преследователей и прижимается к шее лошади, уклоняясь от свищущих в спину пуль.
Король вкушает апельсин. Где-то бастард искусал губы в кровь.
Король отирает с усов капли вина. Где-то не понимающий, за что, мальчишка пытается зажать рану.
Король берёт за руку любовницу. Где-то хватается за жизнь Яльте.
Всё пропахло кровью, всё ею сочится.
— Ну же, дорогая, который фрукт на вас смотрит?
— Вон тот персик, донна Розамунда. Тётушка, позвольте о вас позаботиться.
Персики… Младший брат выбирает тот, что румянее. Будто и не было того разговора в уборной. Протягивает тётке. Руки послушно берут десертный ножичек и вилочку, расписанную мерзкими козломужами. По блюдцу струится сок. Он не красный, но липкий, и он сочится, как кровь несчастного мальчика. Бастарда. Хенрика отвела глаза. Взгляд помимо её воли потянулся к зятю. Венчанный на царство хряк, давая волю словам, разевал пасть. Быть может, губы его сына сомкнулись уже навсегда. В чёрной щетине колыхались обильные щёки. Лохматые брови подались вверх, открывая заплывшие глаза, один другого краше. Протез буравил в Хенрике дыру, пасть снова раскрылась. Отверженный забери урода, даже Розамунда Морено достойна бо́льшего!
— … вы полагаете? Донья Энрика?
— Прошу прощения, — госпожа Яльте выжала безмятежную улыбку, — я отвлеклась. Ваше величество не соблаговолит повторить вопрос?
Его величество соблаговолил:
— Мы предлагаем вам поразмыслить о том, чтобы составить в Эскарлоте партию.
Хенрика не рассчитала силы, персик пульнул липкой жижей.
— Простите, что?
— Ибо сказано в Писании, — воздел сдавленный кольцом перст муж чужой жены, — несчастлива женщина без супруга.
— Вы предлагаете мне… — Хенрика с детства славилась тем, что умела вывернуть наизнанку самую непреложную истину, — заменить Диану? Одна сестра за другую? Яльте не пара перчаток.
— Дорогая, вы неверно поняли. — Графиня Морено была само примирение. — Король, осознавая свою ответственность перед вами, подразумевал цвет эскарлотской аристократии…