— Это сделал Райнеро? — Хенрика несколько растерялась. Руки с подлокотников переместились на колени, едва не стиснув.
— Не он лично, но его верные люди.
— Мне, разумеется, жаль племянника, но что вы предлагаете? Стать его личной охраной? Полноте, Мигель, я женщина, а не солдат.
— Я прошу вас спасти его. — герцог ви Ита наклонился к ней, словно собираясь клюнуть.
— Как? — взмахнула Хенрика ресницами.
— Увезти отсюда. Подумайте прежде, чем ответить.
Предполагаемая спасительница сложила под грудью руки. Какая прелесть. Ей будто нового несчастненького подкладывали. Не учтя, что время несчастненьких кончилось.
— Франциско одобряет это решение? — Её жених однажды пошутил, что короли знают о делах своих канцлеров не больше, чем рогоносцы — о делах своих жён.
— Франциско… — канцлер Эскарлоты во мнимом замешательстве опустил уголок губ, — не знает о моём замысле.
— Мигель! — всплеснула руками Хенрика. Восхищение вступило в неравный бой с ошеломлением. — Вы понимаете, что предложили мне похитить наследного принца?
Герцог ви Ита вновь принял позу чёрного ангела. Захотелось его если не живописать, то хотя бы вышить.
— Энрика Яльте, — говорил он спокойно и вкрадчиво, отделяя каждое слово, — я бы не посвящал вас в тайны эскарлотского королевского дома, будь у меня выбор. Его величество не должен знать о моих намереньях ровным счётом ничего.
— Ещё бы! Если король суёт нос в дела своего канцлера, всё погибло.
— Франциско запретил сыну подходить к окнам, — Мигель ви Ита возвысил голос. Лучше умолкнуть. Этот человек не считается с волей здравствующего короля, что ему строптивая сестра мёртвой королевы. — Почти не выпускает его из комнаты. А ходит Салисьо в панцире. Но это не спасёт мальчишку от Райнеро и одной особы, с которой вы уже имели удовольствие познакомиться.
— Розамунда? — удивилась Хенрика. — Не смешите меня. Умнейшая женщина. Жаль лишь, на месте Дианы и подле этого хряка…
— Морено, — герцог ви Ита сказал, как выплюнул. Он мужчина, властный мужчина, ему не понять, как женщине может быть тошно от фамилии, что она вынуждена носить. — Она приучала Гарсиласо к ядам. Если бы я не успел, мальчик был бы мёртв.
— Это случайность, — отрезала Яльте. Розамунда — мать, притом трижды. Такая ни за что не посягнёт на жизнь ребёнка, чьего бы то ни было. Никто лучше матери не понимает, что детская жизнь — священнее всех земных святынь.
— Энрика, — у Мигеля дёрнулась выбритая до синевы щека, — вашему племяннику, если он останется в Эскарлоте, жить осталось совсем недолго. Я всё устрою, лишь дайте согласие, увезите его.
— Нет. Я сочувствую малышу, но ввязываться в дела эскарлотского королевского дома, равно как и королевства, не намерена. Я больше не королева, Мигель. Довольно.
Канцлер совершил отчаянный марш-бросок от письменного стола к окну.
— Уверяю, вам ничего не будет угрожать. — Идеально ровная, бархатом обтянутая спина внушала надёжность. Но всё решено — нет. — Мои люди обеспечат достойную охрану. Для Эскарлоты мальчик исчезнет навсегда, но он будет жить.
— И как, по-вашему, я должна его укрывать? — Хенрика дождалась, пока канцлер изволит повернуться, и двумя пальцами указала себе на глаза. — Вот это — не спрятать.
— Это невероятная мелочь, — зарвавшийся интриган досадливо прицокнул.
— Это то, — стальным тоном возразила Яльте, — что погубит меня и лишит головы.
— Энрика…
— Нет, Мигель. Я сказала — нет.
— Вы — Яльте, так где же ваши хвалёные присказки? — Канцлер опустился за стол, будто ноженьки не держали. — «Родная кровь», «не уходим бесследно», «мы вместе»? Племянник и есть та самая родная кровь. У него ваши глаза — не столько их цвет, сколько взгляд…
— Не впутывайте сюда наши истины! — Хенрику выдернуло из кресла. — И почему вы уверены, что Райнеро ещё жив? Убийцы по пятам — не самая животворящая вещь.
— Вы совсем не знаете своих племянников. Ни старшего, ни младшего, — губы герцога ви Ита тронула слабая усмешка. Почти не взбесившая. — Вам понравилось, как Салисьо отстоял своё право на трон?
— Вы уже выведали, что да.
— Так знайте, эта была та ярость, которая уместилась бы в мизинце Райнеро.
— Вы преувеличиваете… — Красивенькая мордашка с ямочкой на подбородке фамильным вздёрнутым носом, облако тёмных кудрей, мощная шея. Что ты знаешь о старшем племянничке, тётушка?
— Отнюдь. Поинтересуйтесь его деяниями. Даже Гарсиласо расскажет вам очень многое. Салисьо — чудесный ребёнок. Но старший брат вернётся, а он вернётся, и растопчет его.